Никита Трофимович родился в 1988 году в Минске, где и живет. Учился на факультете философии и социальных наук. Публикуется впервые.
* * *
«Хорошая фраза, дай мне время послушать её внутри»,
С тобою всё важно, даже ветер, слетающий с губ,
Вскользь брошенные слова,
Я не делю на два. Умножаю на три.
Я не закончил тебя цитировать на слове «послушать»,
Нарочно. Чтобы не рифмовать.
Слух со словом и ощущением «в душу».
Так рождается много скорых ошибок,
Те суждения, что слепоту развивают,
На самом деле в основе имеют звук,
Типы, которые «стерео».
* * *
О чём не станешь кропать,
Зевакам кажется — про любовь,
Мне надоело врать — рассеку им ударом бровь.
Земля уйдёт из-под ног, зато научу их стучаться.
Knock-knock.
Войдите. Я не общаюсь через порог,
Я всегда пишу о со-бытии,
Островом быть — это почти порок.
Частое заблуждение «я остров со спрятанным ценным грузом»,
Так думает каждый. И имя каждого — Робинзон Крузо.
* * *
Нарушена подвижность языка,
Слова иссякли, он парализован,
И даже время, для которого не ново
Наше молчание — выходит прочь,
До скорого. Рывка, когда вернутся краски,
Топот.
Маски.
Ругань посторонних.
Мы обнялись,
Со стороны — нескромно. С их стороны, которая не наша.
Я так молюсь, я в запахе живу, твоей рукою сочиняя марши
Моих побед. И не прошу тебя терпеть молву,
А вопрошаю:
Где ты была раньше?
* * *
Атмосфера стала более плотной,
«Проживай мою нежность»,
Говорю на выдохе.
Город похож на стакан,
Не пустой, а досуха выпитый.
Проживай мою нежность,
Ты в душе моей мило обживаешься,
Ставишь стулья, вешаешь шторы,
Читаешь, рисуешь, творишь миры,
Собирая точки опоры.
И привычной девичьей дурью
Маешься. Маешься. Апрелишься,
Декабришься.
На столе лежит маффин,
«Съешь меня». Станешь
Малышкой. С бантиком.
Я повяжу его очень бережно,
Выходи на улицу.
И проживай мою нежность.
* * *
Не только по телевизору,
Реклама громче спектакля,
Мой дом напоминает дворец в Виндзоре,
Хвалят, радуются и кричат,
Звезда Давида — близнец Пентакля,
Если не учишься отличать.
На полу ни пылинки,
Кровати убраны,
На кухне галдёж и раздражённое «Мама!»
«Во-первых, потише».
Разными судьбами семья живёт
Под одною крышей.
Трагедия. С перерывами на рекламу.
Цитатное.
Как герой у Филлипа Дика,
«Верните галлюцинацию»,
Кричу.
Осуетился. Ослеп. От света остались блики,
У меня ведь смешное сердце,
Рассказал. Спасибо Чёрному Лукичу.
Говорят, что большое и любит,
Мягче воска, слаще сахара,
Золота дороже.
А что в нем, позвольте, хорошего?
Превратило милого мальчика
В немую кляксу.
Роршаха.
Верните галлюцинацию,
Трезвый ум, символические объятия,
Друзей ряды и все святы,
Блаженные. Как Плимутские братья.
Уже нельзя, я превысил дозу,
Сделай что-то, исправь меня,
Я ходячая ядерная угроза,
Ну, серьёзно — одна таблетка,
Одна таблетка, и баба с возу,
Я сегодня объявлен Авелем.
Разбери меня на фрагменты,
Как паззл. Каждая жизнь без смысла.
Открытая книга. Мне снятся электроовцы.
Как герою у Филлипа Дика.
* * *
Не для пиратов схимников обеты,
Корабли не украшают порт.
Устал. Оставив приметы,
Приглашаю тебя на борт,
Устал. Сбросил цепи, обрезал верёвки
Я ведь не истинный дворянин,
Геракл, полубог, принц-полукровка,
Который теперь на земле не один.
Устал. Маска упала и раскололась (Господи Боже, моё лицо!)
Стоит признать, что веселый Роджер на этой палубе,
Был не единственным мертвецом.
Устал. Небо преступно звездное,
Такая коварная красота.
Шепчет мне, что ещё не поздно,
Почувствовать море
Ниже твоего живота.
* * *
Не могу сидеть просто так,
Не спасают статуи скорби,
Горя, потери и тихой обиды.
Я покажу тебе добрый знак,
С арийским (в исходном значении) корнем
Сочетание «мэр» — это исчезновенье из вида,
Все живы. Пока мы их помним.
Корень «мэр» — основа сумерек,
Это только луна на посту заменяет солнце,
Ты запомни, никто не умер.
Отошёл. Прогуляется и вернётся.
Умоешь меня слезой.
Головы коснулся безвольный кулак,
Что может о быте на кладбищах знать,
Молодой. Твой. Дурацкий дурак.
Ничего. Незнанье моё не глупее
Картинок с черепом, котлов, где якобы
Грешников губят.
Я знаю. И я уверен — людей, которые любят,
Простят даже живущие в небе.
Всем, кто боится со мной расстаться или сблизиться, объясняя это пережитыми травмами.
Мы служили в одних войсках,
Слишком много похожих фраз,
Для газетчиков «братство», родство души,
Но это для публики, не для нас.
На месте хвалёной души у тебя отравленный шип.
Яд белковый или растительный?
Намибский паук, судя по маркировке.
Я засучил рукав. Улыбнулась.
Сравнили татуировки.
Пуля с ответом «тебя там не было».
Не покидает патронника.
Говорить бесполезно, они не знают,
Что в глазах твоих светит не солнце,
А в захваченных в плен японцах отражения света фар.
Моим же ночным кошмаром стал Мозамбик,
Не был ни разу ранен,
Лишь трижды убит.
Я там научился чувствовать.
Не рискуешь остаться искусственным,
Иначе старуха придёт и попробует,
На вкус незнакомый ей материал.
Милая, Все мы кого-нибудь потеряли,
Сделав попутчиков
Или друзей солдатскими матерями,
Путь наш отмечен минами.
Фугасными и пехотными,
Я такой же, как ты — испуганное животное.
