Василий Ширяев родился в 1978 г. Постоянный автор журнала «Урал» и проекта «Лёгкая кавалерия». Лауреат премии им. Демьяна Бедного и премии журнала «Урал». Участник форумов Липки. Представитель камчатской школы критической критики. Вольный герменевт.

Погибоша аки обре

Василий Колташов: Византийская ночь. Славяне во Фракии. М.: Вече, 2021

«Византийская ночь» Василия Колташова — первая часть трилогии о становлении личности в условиях родового строя для детей среднего школьного возраста. VI век. Римский мальчик попадает к славянам за Дунай. Славяне приникают в империю. Рубилово, колбасилово, личностный рост. Роман исторический, но уж лучше бы фэнтези. Славяне, готы, римляне, авары — уравнение с тремя неизвестными.

Всё это затянуто и с ненужными диалогами. Автор учёл, что мальчики не взрослеют, но не учёл, что с годами фантазия у них иссякает. Вместе со способностью не замечать высокопарности и раскрашивать картон своим воображением.

Чтоб дотянуть до «Одиссеи капитана Блада» книжка недостаточно высокопарна и слишком затянута. Чтоб дотянуть до «Руси изначальной» — много лишних разговоров.

На «Византийской ночи» можно наблюдать, как политика деформирует подростковую литературу.

Обсудили «Византийскую ночь» с соседом по даче, лютым поборником всяческих теорий. Встали вопросы, «от которых в в голове образуется ясность»:

Верит ли автор в наших славянских богов или только прикидывается?

На что намекает автор? Славяне — Россия, а Римская империя — гнилой запад? Или: славяне — простые люди, а Римская империя — любая надстройка: будь то государство, будь то корпорация, будь то племя?

Сложились ли славяне изначально как народ-изгой?

Чьи боги сильнее?

Готы — это боги.

Д.Е. Галковский

К готским источникам следует подходить осторожно. Это «артефакт италийской конъюнктуры, инструмент становления постримской идентичности». Миф о Великом переселении народов держится на том, что у немцев до 1871 г. не было своего государства на своей земле.

Посмотрите на карту романо-германских народов: Римская империя осталась, где и была. С т.з. Римской империи никакого переселения не было, был сложный процесс интеграции варваров с их дальнейшей романизацией.

«Гетику» нужно читать как плач о просранных полимерах.

Василий Колташов тонко стебёт постправду: мифологизацию исторических персонажей, — упоминается «дракон Децебал». Но был и противоположный тренд — историзация персонажей мифических. Самсон, Авраам, Астарта и Дагон были такими же регулярными богами, как Господь Саваоф и «дети божьи» Элохим. Но когда в Египте они подцепили монотеизм, старшие боги были понижены на должности бесов, а Самсона, Авраама и иже с ними опустили в святых людей. На Псковщине икону Николы Чудотворца пороли плетью, если Бог не давал дождя.

Иордан историзует мифологию, предания германцев. Готы — это боги, которых Иордан свободно варьирует с гетами и скифами.

Как сказал бы Берлиоз из «Мастера и Маргариты»: римлян и лангобардов вы изобразили самыми чёрными красками, но надо было показать, что никаких римлян и лангобардов не было, были романизированные славяне и кельты, заряженные соперничающими нацпроектами.

Основное противоречие в романе.

Автор скромен по части фантазии: людям того времени должно было быть известно гораздо больше источников, а автор рабски беллетризует обрывки римско-готского агитпропа.

Проблема перепиаривания сохраняется доднесь. Нельзя выглядеть хорошо в оптике вероятного противника.

В романе два более-менее живых характера: Валент и Амвросий, ромеи, старик и мальчик — автор раздвоился на мудрого старца и маленького мальчика, для которого и написан роман. Но. 1) Внутренний мудрец не так мудр, а мальчик не так уж мал. 2) Если рассматривать мальчика как целевую группу, то она потеряна, — хип-хопы ведь. Автор клонит к созданию лесных лагерей языческой культуры и отдыха? Так уже.

Василий Колташов был попеременно то Валентом — и писал роман идей, то Амвросием — и сочинял скаутское фэнтези, Гарри Поттер пополам с Гайдаром.

Мы теперь возлежим, точно древнеримские греки.

Куприн. Поединок

Славяне — туристы-ролевики, играющие в Тома Сойера, который играет в индейцев: герои много болтают, много жрут, вокруг кричат куры и совы, — все кричат: в романе много инфошума. Автор, очевидно, ни разу не был в лесу. В лесу не шумят. Поэтому славяне прозваны от готов «молчаливыми». А у автора это современные люди, если у них отнять компы и игрушки.

Паралеллизм: пока бойцы рвутся к Царьграду, дети штурмуют грушу. Старик и мальчик проникают к славянам, а славяне — наоборот в империю. Амвросий даже оговорился: «Вот мы варвары, а живём среди римлян». Мальчик мастерит человечков из соломы. Ими можно играть в солдатики и постигать стратегию, — генералы, как известно вырастают из тех, кто любит играть в солдатики и разбираться в погонах. А можно иголки втыкать и порчу наводить.

Валент говорит Амвросию на стр. 360 «не стоит отходить от лаконической простоты». Хочется переадресовать эти слова Василию Колташову. Чем меньше описаний, тем лучше. Чем меньше болтовни, тем лучше.

Надо было подойти объективно. Влезть в шкуру (хотя «богов много, а шкура одна») и римлян, и готов, и авар. Не сваливаясь в идиллию, близко к которой дан быт славян, и сарказм, с которым описан Император Тиверий.

Как быть с установками о. Тихона (Шевкунова) по «преданной империи»? Я тоже Василий, как и Василий Колташов, «василевс» — «император», хотя официально этот титул ввели позже. Почему это имя так распространено — понятно. Брат Василия Болгаробойцы был крёстным Владимира Святого. Шевкунов рассматривает Василия Болгаробойцу, восстановителя империи, как прототип нашего главнокомандующего, Владимира VI Владимировича.

Сказано у Булгакова в «Мастере и Маргарите»: на свете не было, нет и не будет никогда более великой и прекрасной для людей власти, чем власть императора Тиверия!

Наивно проводится идеология автора — на уровне описаний (римляне неприятно улыбаются, у лангобардов гнилые зубы), изнеженные римляне, жадные варвары, чорный пиар, которым мы обязаны Тациту.

Критика Тацита и анекдоты от Прокопия Кесарийского — это заказ на очернение имперской власти от стремившихся к олигархату патрициев. Возможно, аристократ Валент и есть такой стремящийся сенатор, который против императора готов хоть с аварами, хоть с лангобардами.

Не показана тяжесть жизни в условиях родового строя — а это вещь специфическая, как колхоз. Проблемы родового строя, как-то: перенаселение, расслоение, изгойство, стремление изгоев поступить на службу, а родов интегрироваться в империю, — всё скрыто под рассуждениями о свободе. Риторика в пользу Лёши «Навь-Явь-и-Правь»?.. Склонность Колташова к уравнительной справедливости — от тюркского «колташ»-товарищ? Много болтают о свободе обычно внутренне несвободные люди. А власть рода будет потяжелее императорской.

Всё было совсем не так

Они знали больше, чем мы, и иначе. Они были похожи не тем и не похожи не тем. Варвары были так же лживы, как и римляне, просто они хотели интегрироваться в империю на лучших условиях. Приведу аналогию. Наша страна, очевидно, часть западного мира, а риторика «особости» (другой путь = путь ин) — чтобы выторговать лучшие условия для интеграции в мир дикого Запада.

И я таки думаю, что автор мыслит в аналогичном направлении.

Рыжий десятник Фока — будущий император Фока Флавий. Медвежатник Сом — Само, победитель авар. Амвросий видимо станет крупным стратегом при Фоке.

Хорватские союзники авар и описание «сербореза» — намёк на войну в Югославии. Сажание беглых рабов на кол — привет Владу Дракуле от «Кол»-ташова, намёк на то, что не так уж либеральны были славяне по отношению к рабам, как твердила византийская пропаганда. Иво Андрич получил Нобеля за детальное описание, как человека сажают на кол.

Наконец отчего «погибоша аки обре»? Ответ прост: гражданское управление в конечном счёте одолевает силовиков, потому что силовики перерождаются в гражданских. Самыми боеспособными частями у Чапаева были мадьяры, — отражение возможного славяно-аварского симбиоза.

Тем не менее хорошо бы старого Баяна в финале порвали на берёзах, как в анекдоте.