Александр Чанцев (1978) – японист, литературный критик, эссеист-культуролог.
Закончил Институт стран Азии и Африки МГУ, стажировался в буддийском университете Рюкоку (Киото, Япония). Кандидат филологических наук, автор первой отечественной монографии о Юкио Мисиме. Автор шести книг, более 200 публикаций в российской и зарубежной периодике.
Обозреватель сайтов «Частный корреспондент» и «Открытая критика».
Произведения переведены на английский, японский, сербский и другие языки.
Работает в сфере российско-японских отношений. Член ПЕН-центра, эксперт ООН.
Rock—n—Roll Circus?
(О книге: Мик Уолл. The Doors. Сгореть в любви дотла!.. / Пер. с англ. З. Мадьярова, Е. Фоменко. – М.: Рипол классик, 2018. 560 стр.)
Появление этой книги на русском вернее всего характеризуется фейсбучным выражением «внезапно!» Да, биографии рокеров у нас переводят, но, скажем так, спорадично, с акцентом на близких народным массам хрипящих металлистов с пергидрольными начёсами, а уж довольно свежие жизнеописания, которых в Англии и Америке выходит более чем изобильно, «игнорят» почти полностью… А тут вдруг – Моррисон и Doors!
Но радоваться рано. Потому что сам лидер одной из самых поэтичных и бунтарских групп в мире и все вокруг его автора не радуют ужасно. Музыку Doors он на дух не переносит – даром что делал интервью со всеми живыми тогда ещё участниками группы (сей факт будет педалироваться на протяжении всей книги с навязчивостью рекламы). И вообще его то тошнит от омерзения, то он заходится в приступе сарказма.
Или это такой стиль, что-то следующее после британского юмора и разухабистого стиля нынешней журналистики? Но первый альбом Doors – это «мешанина бросового попа» (в последнем, L.A. Woman, вообще все песни «лишние»), Джим «уныл», он не говорит даже, а «рычит» или «шепчет». «Не удались» буквально все, ненароком на хипповском пляже выковавшие феномен под названием Doors, как не повезло Джиму и с окружением: «Вот только друзей у Джима на самом деле не было. Уж явно не Памела с её чертовски рыжими волосами, ее героином и новым парнем, Графом… И не Рэй, который вечно играл на публику, а в лицо твердил: “Пожалуйста-Джим-ну-ради-меня…” И не этот засранец Джон, со всеми его многозначительными взглядами и осуждением в глазах… И даже не чудик Робби, в башке которого вечно плещется полуночная кислота. Все они бубнили какой-то пассивно-агрессивный бред». Можно долго множить.
У самого же автора бред ещё не прорывается, но, например, есть желание залезть Джиму Моррисону в исподнее самым буквальным образом (фиксируются, например, седые волосы в паху у трупа) и, если уж кто-то взялся оперировать псевдотерминами, анальная фиксация. С ней совсем плохо – раз десять Уолл предполагает о бисексуальности Джима, симпатии к анальному сексу, или, например, того ещё только судят, приговора так не будет (он умер во Франции раньше), но Уолл смакует, что Моррисона непременно изнасилуют в тюрьме. Уж не говоря о том, что труп никто толком не рассматривал и не видел, а вот эту сцену наблюдал автор как? «Когда Нико сидела на лице у Джима, что нравилось ей больше всего, он практически заглатывал её мягкие, сладкие половые губы и светлые лобковые волосы. Так он рассказывал друзьям. Когда Джим трахал Нико в задницу, что больше всего нравилось ему, а затем хлестал ее своим новым ремнём с металлическими бляхами, она с сожалением смотрела на него. Словно бы говоря: “И это всё?”» Автору не дают покоя лавры короля трэш-биографий Голдмана, «который впоследствии прославится своими губительно скабрезными биографиями Элвиса Пресли и Джона Леннона, записал все это и преподнес в журнале Life в качестве скрижалей, которые спустил с утёса новый Моисей от музыки»?
Пока Уолл спускает с утеса или лестницы труп Моррисона (как тот выносили из клуба Rock-n-Roll Circus, стуча головой по лестнице, автор тоже смакует, но об этом чуть ниже), ошибки растут щедро. Благо помогли ещё и переводчики, совокупных усилий которых не хватило на консультацию хотя бы с Гуглом. И Дюшан становится Дюшамом, Антонен Арто – Антонином, а сам Моррисон только и делает, что записывает фолк, как Дилан…
Хотя можно ли ждать иного, если автор откровенно «гонит поток» – его перу принадлежит добрая дюжина биографий рокеров, в спектре от Лемми и AC/DC до Led Zeppelin и Акселя Роуза. Напоминает уже имеющиеся и у нас серии от тех многостаночников, что сегодня излагают на ста страницах популярную биографию Конфуция, а завтра познакомят читателей пригородных электричек с жизнью Делона и Герцена…
Посему всё начинается лихо уже с самого порога – с аннотации: «в 1971 году Джим Моррисон был найден мёртвым в туалете клуба в Париже. Ему было 27 лет, с тех пор группа The Doors стала объектом многочисленных спекуляций и домыслов». Не очень понятно, почему именно версия про овердоз героином в парижском ночном клубе. Официальная версия, как известно, гласит, что Моррисон умер от сердечной недостаточности в ванне в парижской квартире. Как и версии об инсценировках смерти (Моррисон очень хотел сбежать от рока, группы да и американского правосудия, стать поэтом) или убийства (ФБР). Версия о смерти в туалете клуба есть, её поддержали Джерри Хопкинс с Дэнни Шугерманом, и даже Марианна Фейтфулл в своих мемуарах назвала известного дилера Жана де Бретея, продавшего де Джиму через своих подручных в ту ночь слишком чистый героин.
Но тут есть слишком много «но». Даже навскидку – мне вспоминается «признание» убийцы Пазолини, которое, после некоторой шумихи, затем мало кто воспринимал всерьёз. Или же тот факт, что Моррисон патологически боялся игл – да, героин он мог и принимал интраназально, но эффект при вдыхании снижается. Плюс – вспомнить весьма крепкое здоровье Моррисона (уже в возрасте всяческих возлияний и (зло)употреблений перенес на ногах воспаление легких) – а заодно и Берроуза или Трокки, продолжавших очень близкое знакомство с героином до гораздо более солидного возраста. Или его желание завязать с прошлой жизнью со всеми её атрибутами. Или тот факт, что аристократический бездельник Жан де Бретей смог сделать лишь сомнительную карьеру «дилера рок-звезд» – мог и наплести Марианне в любовном и наркотическом пылу, что он «убил Джима Моррисона». Или…
Или лучше замолчать, потому что автор обзора может сильно подставиться, признавшись, что готов всерьез рассматривать теорию заговора – участие спецслужб в устранении людей из групп, музыкальных лидеров движения хиппи, выступавших против войны во Вьетнаме (жёстко разгоняемые многотысячные Марши мира), государственных институтов (сегрегация в США, в частности) и государства в целом (раскрепощение с помощью музыки, танца, мистериальные традиции, LSD)? Людей, весьма оперативно сформировавших «Клуб 27» – умерших в 27 лет Брайна Джонса (1969), Дженис Джоплин и Джими Хендрикса (1970), Моррисона (1971)? И здесь уже доводов масса – от утонувшего практически на глазах у других в метровой глубине бассейна Джонса до истерии прессы, отмены концертов и тюремных заключений (Джаггер побывал в тюрьме и очень испугался, Моррисону за публичное пьянство и сквернословие грозило… 13 лет!).
В любом случае, не очень понятно, почему, при настоящем обилии непереведённых основополагающих книг о Моррисоне, у нас выбрали именно сей труд. Впрочем, спасибо и ему за то, что в голове или колонках у многих, думаю, заиграют Riders on the Storm или The Lost Paris Tapes…
