Сергей Литвинов и Анна Литвинова — авторы многочисленных остросюжетных романов. За двадцать один год совместной работы Анна и Сергей Литвиновы опубликовали более восьмидесяти книг, изданных суммарным тиражом свыше 11 миллионов экземпляров. При этом брат и сестра не только писатели, но и читатели. Сергей уже несколько лет ведет на своей странице в фейсбуке рубрику #69страница, в которой рассказывает о книжных новинках. Также он пишет об остросюжетном кино и книгах на Дзен-канале Анны Литвиновой.
Детективщики о детективах. «Каштановый человечек» Сорена Свейструпа vs «Безмолвный пациент» Алекса Михаэлидеса
Мастер детектива советует: стоит ли открывать два переводных бестселлера или лучше обойти стороной? А если выбрать только один, то какой предпочесть?
Сорен Свейструп. Каштановый человечек. — М.: Эксмо, 2019
Алекс Михаэлидес: Безмолвный пациент. — М.: Эксмо-Пресс, 2019
Заграничный детектив — жанр, как правило, очень честный. Верного читателя не обманывает. Ты хочешь получить острый сюжет — ты его получишь. Это как с фастфудом: надо быстренько и плотно перекусить — идешь и съедаешь гамбургер или наггетсы с острым соусом. А ежели хочешь насладиться вкусом, посмаковать — тогда к букеровскому или пулитцеровскому лауреату, то есть, пардон, в мишленовский ресторан. И довольно странно, если в сетевой харчевне для быстрого питания тебя попытаются удивить новыми, изысканными вкусами.
Не то в нашем отечестве. У нас бывает кое с кем, порой (не будем указывать пальцем, иной раз и в себя угодишь): идешь в столовку быстро перекусить, а получаешь неожиданный кулинарный изыск, который кончается несварением. Иными словами: берешься читать детектив — а тебе под этой притягательной вывеской впаривают литературоведческое эссе, упражнение в изящной словесности или политическую сатиру.
Свейструп и Михаэлидес, авторы обозреваемых книг, законы рынка знают хорошо. И если написано в аннотации «триллер» — будьте уверены, вы полной мерой получите именно триллер. От слова «thrill» — дрожь, трепет, возбуждение, а не от «trill» — щебетать.
И Свейструп, и Михаэлидес представляют свой первый роман. При этом Михаэлидес (1977) известен как автор сценария к двум фильмам, а Свейструп (1968) как один из создателей многосерийного скандинавского «Убийства» (франшизу на которое купили во многих странах, в том числе и в США) и как автор сценария полнометражного «Снеговика» по книге Ю. Нёсбе (как по мне, фильма довольно неудачного).
Сюжет
Итак, законы жанра оба автора знают и ни сознательно, ни неосознанно их не нарушают. В детективе главное — тайна, загадка, напряжение, все это мы в обоих случаях получаем. Не буду спойлерить, но завязки приведу.
В «Безмолвном пациенте» героиня убивает мужа. Ее признают невменяемой и помещают в психлечебницу. Она замыкается в молчании, никому ни слова не говорит. В больницу, где томится героиня, получает назначение молодой психотерапевт. Он мечтает разговорить пациентку, потому что совершенно непонятен мотив убийства: с чего вдруг она муженька к стулу привязала и пять пуль в него всадила?
В «Каштановом человечке» преступления круче: убивают одну молодую женщину, потом другую. И каждый раз на месте преступления полицейские обнаруживают человечка из каштанов. Вроде бы обычная «подпись маньяка». Но на каштанах находят отпечатки пальцев дочки депутатки датского парламента, которая пропала больше года назад и числится убитой.
Как по мне, «Каштановый человечек» гораздо более захватывающий. Редкий детектив, вечернего свидания с которым я ожидал с нетерпением и предвкушением. Читать его по первости сложно, оттого что он написан в настоящем времени, как пишутся сценарии: «Найя бегло осматривает… обнаруживает… кивает… предвкушает… замечает…» Но к этому быстро привыкаешь. Зато каждый эпизод разворачивается, как картинка в кино. Плюс практически отсутствуют столь любимые в российской словесности: «И он подумал, что он тот самый дуб и бла-бла-бла».
«Безмолвный пациент» гораздо более вялый. Зато он набирает очки за счет необычной конфигурации: в центре внимания не традиционные сыщики и воры, а психотерапевт и его больная. Вдобавок совершенно неожиданная концовка.
А «Человечке» концовка разочаровывает. Вы не поверите, все кончается хорошо, и при этом — не сочтите за спойлер — гад и маньяк, который каштановых человечков подкладывал, погибает, пронзенный стволом каштанового дерева. Ну, камон, зачем этот символизм грошового пошиба?
Итог: за сюжет — главное составляющее детектива — оба автора получают от меня твердые четыре серебряных стилета (из пяти возможных).
Герои
В «Каштановом человечке» силы добра традиционны до оскомины: мать-одиночка полицейская Найя Тулин, мечтающая перевестись из убойного в другой отдел, и изгнанный непонятно за что из Интерпола Хесс. Разумеется, между ними проклюнется робкое чувство. Еще есть конъюнктурщик-начальник и парочка циничных копов.
В «Безмолвном пациенте» практически каждый герой непрост, а скорее и с двойным дном.
Поэтому раунд «Герои» выигрывает «Пациент»: четыре стилета против трех.
69 страница
Для меня 69-ая страница важна: я через нее издавна в магазине книги выбираю. Если автор незнакомый, доверяю не аннотации, а именно этой, случайно выхваченной страничке: проглядываю и решаю, буду ли читать. Почему именно 69-ую? Помимо того что легко запомнить, она может считаться среднестатистической. К этому моменту роман уже разогнался, а если имеешь дело со сборником, это обычно третий-четвертый рассказ (а не первый, по определению забойный, ведь в начало, как и в концовку, автор гораздо больше усилий и вдохновения вкладывает).
Откроем на 69-ой ту и другую вещь. Вы не поверите, но в обоих детективах на 69 страничке — минуты лирического отдохновения. Редкие для суровых датских полисменов и смыслообразующие для английского психотерапевта.
«Каштановый человечек»:
«…— Раздевайся, у меня всего полчаса.
Она расстегивает молнию у него на ширинке и начинает снимать ремень, но тут вдруг слышит приближающиеся шаги.
— Где у тебя штопор, мой мальчик?
В дверях появляется пожилой мужчина с резкими чертами лица; в его руках бутылка вина. Музыка заканчивается, и до Тулин доносится какофония голосов из гостиной.
— Это мой отец. Отец, а это Найя, — Себастьян, все так же улыбаясь, представляет их друг другу, а тем временем через прихожую в кухню проносятся несколько играющих в салки детишек.
— Рад увидеться с тобой. Дорогая, подойди сюда…
Тулин не успевает оглянуться, как ее окружают мать Себастьяна и другие члены его семьи…»
«Безмолвный пациент»: [авторский голос — психотерапевт, Кэти — жена психотерпевта, Алисия — пациентка-убийца]:
«…Кэти не хотела устраивать венчание в церкви, поэтому я мысленно произнес краткую молитву, пока нас регистрировали в бюро. И возблагодарил Господа за неожиданное счастье, которого я не был достоин. Теперь я прозрел и четко видел Его великую цель. Бог вовсе не покидал меня в детстве, одинокого и напуганного. Нет, он, как ловкий маг, хранил Кэти, словно козырь, чтобы «достать» ее из рукава, когда придет время.
Я был переполнен ощущением смирения и благодарил небо за каждую секунду, проведенную рядом с ней. Я понимал, что вытянул счастливый билет. Мне выпал невероятный, очень редкий шанс повстречать такую любовь! Я осознавал, как редко такое случается. Остальным повезло меньше. Большинство моих пациентов никто не любил. И Алисию Беренсон не любили.
Сложно представить двух менее схожих женщин, чем Кэти и Алисия. Кэти вызывала во мне мысли о свете, тепле, ярких красках и смехе. Алисия — только о пропасти, темноте и печали. И молчании…»
Если судить по 69-ой, за язык и стиль «Пациенту» четыре серебряных стилета, «Человечку» — три.
Перевод
Нетрудно догадаться, что обе книги я читал в переводе. «Каштановый человечек» написан на экзотическом датском. И, насколько можно судить, издательство не пошло легким путем и не стало переводить роман с английской версии, а разыскало знатока датского. В переводе «Человечка» чувствуется старая школа (А. Чеканский). Иногда она играет с переводчиком злую шутку — когда он решает, что герой должен изъясняться на сленге. Но сленг современных героев «Человечка» оказывается родом из семидесятых, если не из шестидесятых годов: «перец» (в смысле человек), «перепихнуться», «покувыркаться», «круто»…
К переводу «Пациента» замечаний нет, поэтому ему — пять стилетов, а «Человечку» — четыре.
Оценки
Как же оценивают книги другие читатели? На сайте электронных книг Литрес у «Пациента» 4,6, у «Человечка» — 4,9 по пятибалльной шкале. На «ЛайвЛибе» ситуация другая: впереди «Пациент» с 4,06 баллами, «Человечек» отстает на одну десятую: 3,96.
Так кто же победил в этом состязании двух бестселлеров?
Если судить по общей сумме розданных мною «серебряных стилетов», побеждает «Пациент» с результатом тринадцать против десяти. Однако книги, хотя бы даже и детективы, — штука загадочная. И целое здесь не всегда равно сумме частей… В каждой вещи все равно присутствует некая химия…Нечто трудно уловимое и сложно формулируемое… Короче. Несмотря на промежуточные оценки, вроде бы отдающие первенство «Пациенту», если бы меня спросили, какую из двух книг брать с собой в дорогу или чтобы скоротать время (не дай бог) в коридоре поликлиники, я бы безоговорочно посоветовал «Каштанового человечка».
Почему именно она, несмотря на…?
Знаете, с книгами, как с любовью: любишь непонятно за что. Здесь похожая ситуация: читать «Человечка» интереснее. Вот такой неубиваемый и трудно расшифровываемый аргумент.
Спасибо за то, что читаете Текстуру! Приглашаем вас подписаться на нашу рассылку. Новые публикации, свежие новости, приглашения на мероприятия (в том числе закрытые), а также кое-что, о чем мы не говорим широкой публике, — только в рассылке портала Textura!
