Ларионов Дмитрий Владимирович (р. 1991) – поэт. Окончил Кулебакский металлургический колледж и Филологический факультет ННГУ им. Лобачевского. Публиковался в журналах «Дружба народов» и «Нижний Новгород», а также на литературных порталах «45 параллель», «Полутона» и «Сетевая словесность». Живёт и работает в Нижнем Новгороде.
I
Себе на жизнь друг майнил в Осло.
Его мечтой был Амстердам.
А я в четверг смотрел на солнце;
кипела в чайнике вода.
Стоял апрель. Провисшим небом
/и запах комнаты пустой,
где многим позже будет мебель/
летели птицы над страной.
Квартира этажа восьмого.
<…> сегодня — голоса других —
пережимают голос новый.
Последний камешек фольги
оплавлен был в кофейной банке.
Ты уезжала на такси,
забыв у зеркала свой «Данхилл»
и зажигалку вместе с ним.
Недолог дым; предвечна сырость.
Но я шептал через губу:
«Пусть мне однажды жизнь приснилась,
приснись еще когда-нибудь».
II
Это мера меня: череда ускользающих слов,
непомерная радость и букв вереница.
Лишь пристойная речь донесет о любовь
невесомую синь, с каждой страницы —
всю отбросит тебе. Ни числа, ни совета
/говорить, говорить/… Здешнее коротко лето,
зачастую дожди на оконном экране;
мир был тогда целым, а я — таким ранним.
Даже в долгие зимы /и они скоротечны/
мы были одно и немногое знали,
делили судьбу на крутом междуречье
/где-то между Москвой и Казанью/.
Но шумят голоса. Емлет город в таблицы
и списки: заносит то одних, то других вперебой.
А, все-таки, знаешь, я буду с тобой,
покуда небо бескрайне, а ласточка — птица.
III
На каменистых дорогах Родоса;
там, где ты стала стихотворением.
Все птицы мира летят на Родос,
к бухте Святого Павла.
Роняет солнце последний волос
в брешь крепостного вала.
<…> в России снег. Заметает волость.
Небо иного нрава.
Все птицы мира летят на Родос,
к бухте Святого Павла.
Они /тогда/ на огарке лета —
точь лепестки маиса.
Набрав тимьяна, гречанка Ледо
смотрит вослед туристам.
Мне было счастье, когда ты пела.
<…> сам покупаю «Винстон».
Набрав тимьяна, гречанка Ледо
смотрит вослед туристам.
Не спят цикады. Ночная морось.
Помню, как ты молилась.
Все птицы мира летят на Родос,
точь лепестки маиса.
IV
Льдинка жизни — у тебя на лбу,
которую любил; которую — люблю…
1
Обманчивая плотность ожиданий
растет во мне, а жизнь невелика.
Переживут растения и камни
любовь мою; перетечет река.
2
Слова уйдут. Перекочуют смыслы
в иную речь, в иное вещество —
и человек, которым небо мыслил,
тогда не скажет ничего.
3
Я знаю, что когда-нибудь исчезну,
пускай друзья ведут свои дела:
переведут на скорые диезы
часы и дни. И вот, исход тепла
4
теперь уже никак не обозначен.
И только дивный мир — гвоздим тобой.
И как оно бы ни было иначе,
я верю. Чудо — есть — любовь.
2014 — 2019
