Шахматова Татьяна Сергеевна, кандидат филологических наук, автор серии романов «Филологическое расследование» (изд-во ЭКСМО), автор игровой методики преподавания русского зыка иностранным студентам «Russian journey» (изд-во «Златоуст»).

Горе от посла. Об одном польском сюжете «Горя от ума» и цензурных запретах, повлиявших на наши представления о литературном XIX веке

2020 год — не только год удивительных сюрпризов человечеству, но и юбилейный год А.С. Грибоедова. Эта работа началась как история об уточнении одного эпизода творческого пути писателя, а потянула за собой цепочку малоизвестных и вовсе неизвестных фактов о великой комедии. «Пишешь про слова, а читатели яростно возражают про жизнь» — предварила свою книгу о современном русском языке «О чём речь» Ирина Левонтина. В филологии такая ситуация — норма. Начинаешь заниматься словом, сюжетом, жанром, а получается про жизнь и про людей.

Биограф Грибоедова Е. Цимбаева пишет, что в брестско-кобринский период (1813-1814 гг.), когда будущий писатель служил в штабе генерала Кологривова, он познакомился с произведениями Юлиана Урсына Немцевича, прочтя их по-польски[1]. Юлиан Немцевич — фигура, сейчас знакомая разве что узкому кругу специалистов, а меж тем в конце XVIII — начале XIX века это был кумир патриотично настроенных поляков и сторонников демократических реформ. Соратник Тадеуша Костюшки, один из разработчиков польской конституции, принятой 3 мая 1771 года, узник Петропавловской крепости, личный враг Екатерины II и личный друг Александра I,  «первое перо» Речи Посполитой, повлиявший также на декабристскую мысль России (Кондратий Рылеев, Александр Бестужев[2]).

Что же именно из Немцевича читал Грибоедов в Бресте? В поиске ответа я отправилась в музей-усадьбу Немцевича, которая расположена в нескольких километрах от Бреста в деревне Скоки[3]. Ответ меня ошеломил: «Вот эту пьесу Немцевича. Вы найдёте огромное сходство с «Горе от ума» Грибоедова. Вы читаете по-польски?»

Неожиданный поворот. Вернее, powrót. «Powrót posła» («Возвращение депутата») — под стеклом в витрине старинная книга, открытая на заглавии. Политическая комедия «Powrót posła» была написана Немцевичем в разгар польского сейма[4] в 1790 году и имела колоссальную популярность в Варшаве в 1791-1792 годах, сатирически изображая депутатов-консерваторов. Немцевич сам был участником сейма — и «вся Варшава развлекалась, выискивая, какие слова, из чьего выступления упомянуты».[5] Своеобразная предтеча документального театра. Неудивительно, что выручка от «Возвращения депутата», по свидетельству директора Варшавского национального театра, покрыла все расходы в 1791 году[6].

После второго раздела Польши между Россией и Пруссией в 1793 году пьеса была подвергнута жесточайшему цензурному запрету, никогда не переводилась на русский язык, попытки поставить её даже на частных сценах пресекались. Это было за двадцать лет до приезда Грибоедова в Брест.

Но если сходство, как утверждают сотрудники музея Немцевичей, так очевидно, неужели никто из исследователей до сих пор не обратил на это внимания? Впрочем, упоминания о сходстве действительно обнаружились. Вот только они вызвали ещё больше вопросов.

В отечественном литературоведении тема Немцевич — Грибоедов поднималась трижды. Первая работа принадлежит исследователю Н.М. Петровскому, известному казанскому учёному-слависту. В статье 1916 года «Грибоедов и Немцевич» ученый приходит к выводу о сходстве двух пьес на идейно-тематическом уровне («как Валерий, так и Чацкий — люди молодые, проникнутые лучшими гражданскими стремлениями, — сталкиваются с невежественной заскорузлой средой, которая довольна своим существованием и не хочет слышать ни о каких нововведениях»[7]), в обрисовке двух центральных персонажей (Валерий — Чацкий, староста Гадульский  — Фамусов:  «Фамусов есть русское видоизменение старосты»[8], «каждая попытка обновления государственного строя кажется им обоим преступлением»[9]), также учёный приводит сходства в построении некоторых сцен и  прямые текстовые совпадения.

В 1922 году уже известный на тот момент специалист по творчеству Грибоедова Н.К. Пиксанов публикует монографию «Грибоедов и Мольер», в которой резко отзывается об аргументах статьи Петровского, фактически отрицает правомерность заключений коллеги и приходит к выводу: «всё это изложение доказывает, что сближение двух комедий натянуто», а «для чего написана статья после этого становится загадочно»[10].

В советском литературоведении эта тема больше не поднимается. В 1994 году С.В. Свердлина издаёт статью[11], где, сопоставляя систему сценических и внесценических персонажей двух комедий, вслед за Петровским находит много общего в тематике и проблематике, но приходит к почти парадоксальному выводу: пьеса Немцевича явилась литературным источником «Горе от ума», не оказав на неё влияния. «Мы не собираемся вести речь о влиянии. В нашем представлении, комедия Немцевича явилась для Грибоедова литературным, книжным источником при создании „Горя от ума”»[12].

Как в детской игре «да — нет — может быть». Действительно, «загадочно». Выход из этой ситуации мог быть только один: сделать собственный подстрочный перевод «Powrót posła»[13] и снова сопоставить пьесы. Признаюсь сразу, результаты меня потрясли.

Сюжет. Обе пьесы строятся на ситуации возвращения главного героя после долгого отсутствия. Валерий у Немцевича уезжает из дома на два года как депутат сейма 1790 года. Чацкий в течение трёх лет был за границей, в том числе занимался политикой («с министрами про вашу связь»). Валерий и Тереза, как впоследствии Чацкий и Софья, с детства воспитывались в одном доме. У Немцевича это дом подкомория[14], отца Валерия (после того, как у Терезы умерла мать, а её отец женился повторно), у Грибоедова — дом родителей Софьи. Молодых людей у обоих авторов связывает детская дружба, первое юношеское чувство. И у Валерия, и у Чацкого за время отсутствия появляется конкурент. В «Возвращении депутата» это модный промотавшийся кавалер Шарманский, ищущий богатого приданого, в «Горе от ума» — Молчалин, служащий в доме Фамусова. И Шарманский, и Молчалин умеют подлаживаться под ожидания собеседника, скрывают свои истинные чувства, в присутствии дам носят маску сентиментального молодого человека, умеют и «моську вовремя погладить», и «Новую Элоизу» к месту процитировать.

В детстве Тереза и Валерий были помолвлены, но теперь отец Терезы не симпатизирует Валерию из-за его диких (dziki) политических взглядов. Чацкого Фамусов также не рассматривает в качестве жениха. Валерий спорит с Гадульским, ратуя за реформирование польских законов, Чацкий обличает фамусовское общество.

Даже упрощенный пересказ двух комедий показывает — здесь есть предмет для разговора. Не вызывает сомнений и заключение Петровского: «в идейном отношении обе пьесы весьма сходны»[15]. И Польша времени сейма 1790-го года и Россия после 1812 года находились в ситуации исторического перепутья: перед сложным выбором между демократическими преобразованиями, закреплением гражданских свобод, необходимостью отмены крепостного права — или укреплением реакции за счёт увеличения привилегий правящего класса. Противоборствующие силы представлены в пьесах противостоянием между отцом невесты, исповедующим консервативные взгляды (староста Гадульский / Фамусов), и настроенным против старого уклада потенциальным женихом (Валерий / Чацкий). И в той, и в другой пьесе идейные разногласия показаны на фоне личного конфликта.

У пьес разный финал. В отличие от Софьи, Тереза верна Валерию. В пьесе Немцевича молодым приходится бороться за свое счастье с отцом невесты, который хочет выдать её за богатого (как он полагает до поры) Шарманского. Но в итоге компромисс всё же найден — несмотря на идейные разногласия свадьба Терезы и Валерия состоялась. В «Горе от ума» же возможность договориться лежит далеко за пределами семейных, социальных или политических расхождений. Это разногласия самой жизни, как отметил Гончаров, речь здесь не столько о борьбе позиций — это сопротивление Фамусовых любому здравомыслию, другое устройство мышления — «борьба за существование мешает им уступить».[16]

Переклички в сюжетах драматических произведений в XIX веке — история частая. Известен случай, когда Гоголь не узнал на сцене комедию итальянского автора, которую сам же перевел, и предложил её для бенефиса актёру Щепкину, уже игравшему в этой пьесе в переделке Писарева[17]. Вышел конфуз, который иллюстрирует весьма условное отношение к целостности драматического текста и авторскому праву в первой половине XIX века. Поэтому гораздо интереснее взаимодействие «Горе от ума» с «Возвращением депутата» на уровне слова, которое, без сомнения, доказывает тот факт, что Грибоедов был знаком с текстом «Возвращения депутата». Например, Немцевич высмеивает способ ведения полемики на сейме с помощью навешивания ярлыков на оппонентов. Реформаторов и новые порядки староста называет странными (dziwny), химерическими (dziwacznу), испорченными (zepsutу), а прилагательное dziki (дикий, нелепый, дурацкий) употребит шесть раз, характеризуя убеждения и образ жизни Валерия и его родителей подкомориев. «Дикие убеждения» едва не станут роковыми в борьбе Валерия за право быть с Терезой: принимаясь умолять старосту о свадьбе, герой не может сдержаться и в очередной раз пускается в идеологические прения. Только поспешившая на выручку мать Валерия спасает дело. Чацкому же, как мы знаем, на помощь прийти некому, а «дикие», «нелепые» с точки зрения Фамусова убеждения раздуваются в комедии до «настоящего помешательства». Так подмеченный Немцевичем речевой приём становится приёмом ведения сюжета у Грибоедова. Это далеко не все примеры любопытных схождений двух текстов их, конечно, необходимо рассматривать в отдельном исследовании, но в том, что Грибоедов отталкивается от текста пьесы Немцевича, ведёт с ним своеобразный диалог и даже полемику, сомнений не остаётся.

Зато остаётся множество вопросов: почему исследователи так испугались этого влияния? Для чего советское литературоведение взялось настолько рьяно отрицать его наличие, что Пиксанову пришлось даже вымарать брестко-кобринский период из монографии по Грибоедову и свести возникновение творческого замысла «Горе от ума» к сну, который писатель увидел в 1820 году и о котором написал неизвестному адресату[18].  Зато свидетельство друга Грибоедова С.Н. Бегичева, который утверждал, что в 1816 году уже существовал план комедии и несколько её сцен, ставилось под сомнение. Сон против воспоминаний друга, который точно назвал, какие образы были удалены из первоначального замысла (!). Получается, утверждение абсолютного новаторства, особого пути для советского литературоведения оказалось важнее, чем правда историко-литературного процесса?  На этот вопрос тоже ещё предстоит ответить. А между тем признание этого влияния меняет представление даже о времени работы над «Горе от ума». «Свидетельства о том, что замысел возник раньше [1820-го года], недостоверны <…> первые два действия Грибоедов написал в Тифлисе осенью 1821 года»[19] — категорично заявляет школьное преподавание. Но в свете новых фактов совершенно очевидно, что Грибоедов обратил внимание на пьесу Немцевича, потому что уже в Бресте его занимал сходный конфликт в российском обществе, возможно, что справедливо и свидетельство университетского друга Грибоедова, будущего профессора Санкт-Петербургского университета В.В. Шнейдера о том, что Грибоедов размышлял над «Горе от ума» уже в 1812 году.

Загадочна эта попытка самоцензурирования ещё и потому, что хотя влияние Немцевича на текст Грибоедова существенно, это всё же очень разные тексты, написанные в разных традициях, с разными задачами и уровнем мастерства. Речь, конечно, не идёт о механическом заимствовании, переводе или переделке. Это глубокая переработка подмеченных польским драматургом сходных исторический условий. При этом каждый из авторов предсказал важные вехи в развитии своей страны. Если очень упрощённо: Польша всё-таки нашла компромисс и приняла конституцию, которая действовала (пусть с ограничениями) и после раздела страны. Россия после поражения восстания декабристов погрузилась в реакцию, закрепившую несвободу.

Почему сам Грибоедов никогда не упоминал о Немцевиче, как это сделал, например, Рылеев в «Думах»? Знал ли драматург о том эффекте, который в своё время произвела пьеса «Возвращение депутата» в польском обществе? Мог ли позволить себе говорить открыто о влиянии польского автора, тексты которого называли не иначе как «пороховым магазином революции» при условии, что пьеса «Горе от ума» сама подверглась многочисленным запретам и правкам? В этой истории пока больше вопросов, чем ответов, очевидно одно: в ней чувствуется след огромного цензурного давления как царской России, так и советского периода, которые сходны в том, что легко подменяли факты историко-литературного процесса снами и отрицанием очевидного. А ещё забавно, как в этой истории выглядит российское литературоведение в глазах тех же польских коллег, где наследие Немцевича активно изучается. В этом смысле «горе от посла» — это та медвежья услуга, которую наше самоцензурирование оказало одному из самых ярких драматургов российской сцены.

[1] «Он открыл для себя великую польскую литературу. Неподалёку жили родные польского поэта и драматурга Юлиана Немцевича, завоевавшего славу среди сограждан <…> Заболев, он послал к графине Оссалинской за сочинениями Немцевича, прочёл и стихи Адама Мицкевича и сумел полюбить польскую поэзию». См: Цимбаева Е.Н. Грибоедов. М., 2003. – 545 [15] с.: ил. – (Жизнь замечат. людей: Сер. Биогр.; Вып. 827). С. 138.

[2] «Исторические песни» (Spiewi historyczne, 1816) Немцевича, своеобразный поэтический песенник, посвящённый польской истории, были популярны среди либерально настроенной части российского общества.

[3] Выражаю сердечную благодарность за сотрудничество директору музея-усадьбы Немцевичей в д. Скоки (Брестский район) Сергею Семянюку и сотруднику музея историку Владимиру Лишику.

[4] Законодательное собрание

[5] Pszemski Leon, Opowieść o starym Ursynie. Warszawa, 2017. С. 63.

[6] Там же. С. 65.

[7] Петровский Н.М. Грибоедов и Немцевич. Петроград, 1916. – С. 11

[8] Там же. С. 11.

[9] Там же. С. 13.

[10] Пиксанов Н.К. Грибоедов и Мольер: (переоценка традиции). М, 1922. С. 30.

[11] Свердлина С.В. Грибоедов и Немцевич.

[12] Там же.

[13] Пьеса опубликована: Juliam Ursyn Niemcewicz Powrót posła. Utwór opracowany został w ramach projektu Wolne Lektury przez fun- dację Nowoczesna Polska. – wolnelektury.pl.

[14] Провинциальный чиновник, в обязанности которого входило рассмотрение судебных дел о межевании имений и земель.

[15] Петровский Н.М. Грибоедов и Немцевич. Петроград, 1916. С. 11.

[16] Гончаров И.А. Мильон терзаний. А.С. Грибоедов: Горе от ума. – Л, 1972. – С. 141.

[17] Купцова О.Н. Случай с «Дядькой…». Н.В. Гоголь: материалы и исследования. Учреждение Российской академии наук «Институт мировой литературы им. А.М. Горького»; редколлегия: Е.Е. Дмитриева, Ю.В. Манн, Е.Г. Падерина. М. 2009. Т.2. С.173-193.

[18] Пиксанов Н.К. Творческая история «Горя от ума». М., 1971. С. 77-82.

[19] Бабицкая В. Горе от ума.