Елена Сомова родилась 2 августа 1966 года в г. Горький (Нижний Новгород). Окончила филфак Нижегородского Госуниверситета им. Н. И. Лобачевского. Дипломант литературного конкурса им. Д. Симонова «Есть только музыка одна» (2021) в номинации «Поэзия». Публиковалась в изданиях «Поэтоград», «45 параллель», в журналах «Клаузура», «Русский Глобус», «Фабрика литературы», в альманахах «Клад» (АРТ-Роса), «Линия фронта», в сборниках «Новости женского рода», «Девочка на шаре, или Письма из детства» (Москва), «И надломиться над строкой» (Германия).
Редактор публикации — Елена Черникова
СлоноЧебурашки
Шёл по улице СлоноЧебурашка и размахивал ушами вправо–влево, вперед–назад. Шёл, маленький, давно и надеялся, что в конце пути его ожидает приз. Какой он бывает, этот приз, СлоноЧебурашка не знал, но догадывался, что Приз должен быть большой и приятный. На дорожке лесной встретился малышу ВолкоЗай, быстрый и зубастый. И пошли они вместе. ВолкоЗай был гораздо быстрее неповоротливого СлоноЧебурашки, и малыш отстал. Блуждал он по лесным тропинкам долго, и всё же счастливо: попадались ему хорошие, в основном, звери, добрые, по сравнению с ними старый приятель ВолкоЗай оказался просто злодеем. Помнил СлоноЧебурашка ВолкоЗая по своей боязни внезапно остаться одному в тёмном лесу, когда кругом обступают сосны, грибы разные, даже и поганые, кусты колючие и пеньки. СлоноЧебурашка поспал ночью один на пеньке, укрывшись огромными ушами и привязав себя за хвост к сучку, торчащему из пенька. Удобные у него оказались уши, а когда он был еще меньше, плакался маме и папе, мол, уши мешают. Вот, подрос теперь. Голова побольше стала, и уши как-то прижались к ней, будто виноватые за свой размер. Спина стала более округлой и твердой, с неё с удовольствием катались мелкие разные ящерицы, ёжики, лягушки и ужики клубочком, когда СлоноЧебурашка спал в лесу, отойдя со своей широкой и большой дороги под ближайшее дерево. Под деревьями спать одно удовольствие: рядом с деревьями в лесу обычно растут кусты, а с куста и ягодки перепадают СлоноЧебурашке, даже сладкая утренняя росинка прямо в открытый рот капнула. После того счастливого случая росинка стала каждое утро капать, а он ее однажды втянул длинным носом, втянул и чихнул, и проснулся окончательно.
Смотрит СлоноЧебурашка в чистую гладь озера и видит: сидит перед ним СлоноЧебуран и собирается в носу кисточкой почистить. Удивился СлоноЧебурашка: откуда взялся в лесу СлоноЧебуран? Читал он однажды по кленовому листу поздним летним месяцем Августом о таком необычном своём воплощении. Написал Август такие сказания, что стало СлоноЧебурашке не по себе: будто станет он, маленький и с большими удобными ушами, большим, умным, добрым душой и с коротко постриженными челочкой, висками и совсем небольшими ушами. Не поверил поначалу СлоноЧебурашка Августу, старый тот стал, больной, плачет дождями проливными, грибы выпускает погулять далеко от дома. А разве можно грибы далеко от дома пускать гулять? Никогда! А где дом Августа, СлоноЧебурашка не знал. Решил спросить у СлоноЧебурана. Глянул в озеро, а там и не он вовсе. «Кто же это?» — подумал СлоноЧебурашка. И решил спросить. Подошёл, посмотрел, да как гаркнет: «Кто ты, незнакомый СлоноЧебурашке, зверь?»
Зверь почесал носом лоб, поправил очки и ответил: «Я — СлоноЧебуран, словно чебурек, горячий, злой и гордый. Причесал чёлочку и височки и продолжил: «Я — подросший ты! И что бы ты мне ни говорил, я буду сам собой, — злым, гордым, в чём-то противным и изобретательным».
СлоноЧебурашка повесил уши трубочками по разные стороны своей пушистой головы и чуть не расплакался: как это он мог стать таким нехорошим? Бабушка, наверное, огорчается, мама обиделась, папа смотрит телевизор, а брат просто ушёл с другими. Надо срочно вернуть себе брата. Пока он тут шёл по большой и широкой дороге, пинал поганки, дергал ветви высоких елей, чтобы стряхнуть шишку, спал под деревом, по утрам принимая, как лучший в мире витамин, каплю свежей утренней росы, брат познакомился с товарищами из другого двора и ушёл с ними в поход. И даже рюкзак взял с собой, один на двоих рюкзак для секретных изобретений, таких как самолёт с крутящимся вокруг своей оси винтом спереди, пакет с конфетами «Ласточка», настоящий ереванский дневник наблюдений погоды с ихними буквами на обложке, магма, которую они купили на выставке разных камней у геологов, — небольшой кусок застывшей лавы, с два кулака размером. СлоноЧебурашки, два брата, купили на двоих один кусок магмы размером с два кулака, чтобы пугать ими противников: НедоГену, — длинного и почти зеленого от недостатка кислорода, да еще после ветрянки гуляющего в аптечной зелёнке, разных там Шапоклячек с каблуками от Версаче и в круглых панамах с широкими полями, главных двух друзей — компас и подзорную трубу. Судовой журнал порвался от старости: его купили в пять лет, а теперь уже одиннадцать. СлоноЧебурашка помнил, как им с братом покупали компас и подзорную трубу. Брат сначала хотел гитару, но в последний момент передумал, а потом очень переживал, всю ночь возился и вздыхал. Оказывается, брат мечтал открыть свою звезду, — для этого требовались компас и подзорная труба, и спеть ей песню, — для песни гитара просто необходима. Вначале брат подумал, как он сказал ночью из-под одеяла, что спеть можно без музыкального инструмента, как Елена Фролова «Ёлочку» на Новогоднем Огоньке, но потом укрепился во мнении, что гитара нужна. Не идти же в универмаг посреди ночи, — так сказала мама, и они уснули. Теперь брат испарился вместе с рюкзаком.
На горке была Луна. Туда не пускали без скафандров в виде пакетов на головах, но потом бабушка увидела в окно, постучала, — сказал брат, он иногда путает буквы местами, и становится весело: потсучала. Бабушка постучала в стекло и вышла на балкон. Все сразу построились в шеренгу, и СлоноЧебурашка стартовал с отчетом перед главнокомандующей бабушкой перед отправлением с Луны на Землю. Для успешного приземления требовалось мороженое. На мороженое бабушка спустила с балкона на веревочке, похожей цветом на уши СлоноЧебурашки в профиль и на его хвост анфас, небольшой такой кулечек в бусинках и завязан на бантик. Это был копилка на каникулы. В неё прятали сдачу от всех покупок, когда СлоноЧебурашка с братом помогали бабушке нести пакеты с овощами, фруктами и разными продуктами. В волшебном бабушкином мешочке оказалось ровно столько монет, сколько потребует тётя Света в мороженом ларьке. Однажды она не вышла на работу, и вместо неё продавала мороженое какая-то, бабушка сказала, «девушка», но продавщица больше была похожа на Бабу Ягу, чем на девушку, да ещё курила, — в паровоз играла, видимо. Именно так она и пишется Бббаба Яга, потому что с ней продавала её невкусное мороженое маленькая её дочка, тоже похожая на жительницу леса, подружку Кощея Бессмертного.
«Как можно курить в присутствии ребёнка?», — спросила её бабушка, а та ничего не ответила ни ей, ни СлоноЧебурашкам.
«Ищу брата», — написал СлоноЧебурашка объявление, приклеил его на дверь комнаты и лёг спать. Поспал, пока мультики для маленьких шли, переключил телевизор, а там шёл фильм про пиратов. Главный пират с завязанным одним глазом и в полосатой рваной тельняшке лез вверх на мачту смотреть в подзорную трубу за большими богатыми кораблями с целью наживы. Зелёный попугай сидел на его плече и комментировал действия пирата: «Свис-стать всех наверх!». Голос главного пирата заглушают бушующие волны, а зелёный попугай слетает вниз и развязывает верёвку, отвязывает запасную лодку, на которой собирается плыть к кораблю, чтобы убрать вперёд смотрящего, держащего у глаз большой бинокль. Пират подплывает к кораблю, стреляет в дежурного, тот падает с кормы в море. Пират бросает лассо и по верёвке попадает на корабль.
Так в пиратском наряде и пошёл во двор искать брата. Увидел соседку с возражениями: «Отчего ваш ребёнок ходит по улице, как бандит?»
«Не бандит, а пират», — ответила бабушка, с улыбкой глядя на соседку.
«Как же тебя зовут?», — смягчилась соседка.
«СлоноЧебурашка», — ответил ребёнок, ищущий брата, и вышел из подъезда во двор, а вернулся с братом и рюкзаком.
Соседка уже вытряхивала коврик, била по нему, что есть сил. Избив коврик и проходя мимо СлоноЧебурашек, слегка нахмурилась. Брат нашёл, что сказать на происшествие: «Не хмурьте лоб и брови, мадам! От этого появляются морщины. Нам на наш двор одной Бббабы Яги хватит, в ларьке «Мороженое».
Соседка подняла брови кверху, как почтальон Печкин в мультике «Каникулы в Простоквашино», когда тот садился на посылку с гуталином.
«Как быстро растут дети! Как быстро!», — воскликнула Софья Магистровна. Так соседку звала бабушка.
«Пойдём скорее!», — сказал СлоноЧебурашка брату, — «Я покажу тебе хорошего, здорового СлоноЧебурана с нехорошими замашками!»
Как было отказаться от такого предложения!
Шли недолго, как вдруг заметили валяющийся на дороге шнурок, неряшливый, с многочисленными узлами.
— И кто это потерял такой противный шнурок? Кого-то мне этот шнурок напоминает, — сказал вслух СлоноЧебурашка брату. Не успел брат вымолвить вопрос «Кого?», как младший СлоноЧебурашка вопросительно присвиснул:
— Это спящий ВолкоЗай. Он убежал от меня на трудном лесном пути, оставил одного, а теперь тут разлёгся что-то. И что это он такой понурый и худой?
— Противный какой… раз он оставил тебя в трудной ситуации одного в лесу, не поможем ему, пусть валяется, — наставительно ответил брат.
Тем временем ВолкоЗай начал просыпаться, а братья СлоноЧебурашки уселись отдохнуть подальше от него, подлого. Когда ВолкоЗай встал, братья уже собирались идти в свой короткий поход до СлоноЧебурана. ВолкоЗай заметил их, и пополз навстречу, размахивая «Лесной газетой».
— Кого я вижу! Неужели это СлоноЧебурашка, да не один, с братом! — начал было приставать коварный ВолкоЗай. Коварность его оказалась в том, что он притворялся мягким и пушистым Зайкой, а душа у него была волчья, оттого ему и дали в лесу подходящее имя.
— Пожалел я, что пошел с тобой в трудный поход, — сказал ВолкоЗаю СлоноЧебурашка. — Бросил ты меня одного блуждать в тёмном лесу, не удержал свои ноги, убежал вперёд.
— Не подумал, что один в лесу брат мог погибнуть, — подключился к разговору старший СлоноЧебурашка.
— Да я, ребят, разведать решил, что, да как, а его след простыл, — нашёл себе оправдание ВолкоЗай.
— А разведав, что не поискал? — с укором сдвинул пушистые брови старший СлоноЧебурашка, поджав уши.
— Не мог, — снова оправдывался ВолкоЗай. — Надо было разгребать спящих сурков, направлять по моей дороге полезных осиных муравьёв, чтобы они проснувшимся лентяям-суркам показывали мою дорогу. Я ходил быстро, и утомлён поисками. Сейчас отдохну, и можно в путь. Пойдёте со мной сучконосов воспитывать?
Только СлоноЧебурашка открыл рот, чтобы по инерции сказать «Пойдём!», как осенён был мыслью не ввязываться в авантюру однажды уже обманувшего его ВолкоЗая, да ещё брат дёрнул за рукав, и совсем привёл в состояние здравомыслящего СлоноЧебурана маленького ещё СлоноЧебурашку.
— Ты что! — завопил на ухо брат. — Это же подлая морда, ты едва не погиб один в тёмном лесу из-за него! Не забывай такое. Не наступай второй раз на лежащие кверху зубцами грабли, которые тебя уже больно ударили.
— Мы уходим, и не нужны нам твои заботы, — только промолвил СлоноЧебурашка, как ВолкоЗай открыл рот и начал, позевывая, рассказывать свою историю.
— Там ничего нет, никуда не ходите, идите домой и спите лучше, — к удивлению обоих братьев воскликнул ВолкоЗай. — Пойдёте – только время зря потеряете, — поставил в тупик СлоноЧебурашек авантюрист.
— Вот прямо сейчас развернёмся и пойдем спать, — воскликнули братья, обмахиваясь ушами.
— Ой, как вы машете ушами! — схитрил ВолкоЗай. — Вы меня так простудите!
— И поделом тебе будет, подлый шнурок! — дружно ответили братья, направляясь по ранее оговорённому ими маршруту.
Два ещё небольших СлоноЧебурашки топали ножками по лесной дороге, залитой солнечным светом, направляясь к озеру рассмотреть СлоноЧебурана, который похож на взрослого младшего СлоноЧебурашку. Поравнявшись с озером, братья заглянули в отражение воды и отпрянули в удивлении: на них смотрел умудренный сединами старец СлоноЧебуран.
— Как ты постарел вдруг! — в изумлении воскликнул СлоноЧебурашка.
— Ты нас ждал и состарился, — огорчённо скрутил ушки трубочками брат.
— Ещё не отгорел порох в пороховницах! Мы сможем одолеть вместе главного врага: лень и отчаяние, недоверие к самым близким родственникам и неоправданную злобу на них! — пошевелил бровями, подбадривая ребят, СлоноЧебуран.
— Мы теперь как большие, дошли до тебя и хотим сказать, что будем слушаться родителей и не огорчать бабушку и деда, — многообещающе произнёс СлоноЧебурашка.
— Мы не будем зря тратить на безделушки деньги, которые нам дарят на день рождения, — подхватил брат.
— И не будем ввязываться в авантюры, доверять своё будущее сомнительным шнуркам на дороге и убегать далеко от дома одни, — Сказал, опустив ресницы, поводя ножкой по тропке, маленький СлоноЧебурашка.
— Вы меня обрадовали, ребята, — улыбнулся СлоноЧебуран. — Я всегда рад вам, приходите. Помогу советом в трудную минуту.
Два чуть-чуть подросших СлоноЧебурана дружно топали ножками по лесной дороге, залитой светом уходящего дня. Они успешно дошли до дома и обняли родителей, а бабушке и деду подарили свой трофей из их походного рюкзака одного на двоих: кусок застывшей лавы, магму, размером с два их кулака, которую они купили на ярмарке камней. А взамен получили новенькие, совсем еще не изношенные ранцы для школы, учебники и тетрадки, ручки, карандаши и линейку в пенале.
— Ура! Мы пойдём в школу получать нужные знания! — обрадовались СлоноЧебурашки, и невероятно довольные, начали разбирать и разглядывать подарки.
Умиротворённые мама, папа, бабушки и дедушки смотрели на своих малышей и вспоминали своё детство.
— А на будущий год в летние каникулы, когда вы уже поучитесь в школе и получите необходимые для вашего возраста знания, мы поедем в отпуск на море, чтобы вы смогли увидеть настоящих дельфинов, спутников кораблей, и поиграли в пиратов, — сказал папа.
— И мы услышим Сирен, и скажем им, чтобы они не топили корабли своими странными песнями, а слушали Елену Фролову для музыкального развития, — пролепетал старший СлоноЧебурашка, изображая из себя настоящего СлоноЧебурана и раскладывая в пенале ручки с карандашами.
— Правильно! И будем вместе петь! — развеселился маленький СлоноЧебурашка.
— Конечно, будем! — сказала мама, и все они дружно обнялись.
Честное волшебное
В одной непобедимой стране, а может, это была вовсе и не страна, а только территория добра, жили цветы, эльфы и муравьи. Цветы давали нектар для пчёл, эльфы будили пчёлок для сбора нектара, а муравьи двигали по земле гигантского Невидимого Дровосека, заснувшего посреди леса на поляне. От самого дыхания Дровосека веяло лесом, трудился он от зари до зари в лесу, взмахивал своим топором и умножал в мире бабочек. Никто и не догадывался, что бабочки происходят не только из куколок, а еще и от взмаха топорика Невидимого Дровосека: одно крыло металлическое, другое — из воздуха, далее следует перетекание металла в воздух, а воздуха — в металл, и волшебное слово Дровосека… — и десяток бабочек готов, а за ней — другой десяток!.. Но как же звучало это волшебное слово Дровосека? Да он и сам не знал, только напружинивалось тело от взмаха — и готово: и слово, и бабочка, — топор-то никогда не медлит!
Гуляли по лесу однажды ребята с бабушкой и дедом, пока родители работали, бегали ребята по траве и взмахивали сачками, чтобы поймать бабочек, но никак не получалось у них ни одной бабочки поймать. Сели детки на траву, пригорюнились, а дед и спрашивает:
— Что носы повесили, устали?
— Не устали, а отчаялись, — отвечали дети.
— А вон виднеется за деревьями крыша, дом там стоит. Зайдем в гости, узнаем, отчего бабочки здесь такие вёрткие, не поймать!
— Зайдём, что не зайти! — отвечали ребята.
Направились было к избушке, а не пускает что-то идти вперёд. Остановились. Дед вынул большую лупу из походной сумки и поглядел в неё. Лупа была такая большая, что в неё можно было смотреть сразу обоими глазами. Только дед поднёс лупу к своим глазам, — как вскрикнет:
— Невероятно! Это он! Сам Невидимый Дровосек у нас в лесу уснул!
— Как это уснул? До тихого часа ещё далеко, и обеда не было, а уже полдник? — спросили огорчённые дети.
— Нет, дело в том… — помедлил дед, и затаённым шёпотом продолжал, — время в этом лесу особенное, лесное, и показывают его деревья, а не стрелки.
— Вот это да! — удивились дети. — А когда мы осенью в детский сад пойдём, то время каким будет?
— Время всегда в детстве особенное, — отвечал дед. — Служили мы на флоте с одним моряком, звали его по-братски Морятка.
Дети уселись на травянистый пригорок и затаённо слушали.
— И был у Морятки небольшой серебряный топорик для того, чтобы сахар колоть. Вот однажды взмахнул Морятка своим топориком, как вдруг десяток бабочек в воздухе возникли и запорхали крыльями. Все начали их ловить, а Морятка и говорит:
— Всех бабочек не поймаете, да и не ловите их, пусть летают. Бабочки для того, чтобы мир поддерживать крыльями.
— Как это, деда, мир крыльями поддерживать? Это бабочки только умеют? — спросил любознательный Василёк.
— Мы тоже мир любим, на 9 Мая на парад ходим, — добавила Маринка.
— Снова взмахнул топориком, — продолжал дед, — ещё отряд бочек родился и полетел к цветам на берегу. Сказку слушают внимательно, ребята, чтобы не спугнуть смысл, понять сказочника.
— А ты на корабле тогда был, деда? — спрашивает Мишутка, самый маленький из мальчиков, приехавших погостить к деду и бабушке из города.
— На большом корабле с высокими мачтами, — отвечал дед. — И собирался тот корабль плыть в далёкую страну на Восток.
— А зачем на Восток? — не унимался Мишутка.
— Я военные тайны не раскрываю, проговоришься ещё, а мне погоны с плеч за твою болтовню, — крепко сказал дед, как отрезал.
— Да тише ты, Мишутка, слушай деда! — всполошились старшие дети Маринка, Каринка, Василёк и Санечка.
— Так вот, знал Морятка волшебное слово, а дали ему это слово эльфы, летая неподалёку от берега, — продолжал дед. — Видали вы, ребята, пчёл больших, наподобие шершней? Вот такими и были эльфы ростом. Вот от Морятки и произошёл Невидимый Дровосек.
— Эльфы плохо ели и поэтому не доросли до птичьего размера? — вцепился в деда своими вопросами опять Мишутка. — А Невидимый Дровосек из Морятки произошёл как?
— Морятка был внуком Дровосека, и от него узнал все тайны, как ты, потому что внимательно слушал. А эльфы плохо ели, потому что у них всю еду таскали джунгарики, мышки мелкие, кругленькие.
— Так что ж он их не убил топориком?
— Твои вопросы, Мишутка, наповал собьют и медведя, — отвечал дед. — Нельзя убивать живое существо, мы за мир. К тому же это был волшебный топорик специально для сотворения бабочек. И всё дело было в слове волшебном, подаренным Морятке главным эльфом.
— А он почему был главным?
— А вот не узнаешь, что дальше было, если будешь часто вопросы задавать! Крылья у главного эльфа были больше, чем у других. Эльфы каждое утро мерялись крыльями, у кого больше — тот и главный. Так вот, слово волшебное сказал эльф случайно, а бабочки из него получились по-настоящему. Десятки красивых бабочек летели к берегу на цветы при каждом взмахе топора с произнесением волшебного слова. И никто не ловил их, как вы, а только любовались красотой крыльев и их чудесным взмахам в воздухе. Слово то было «честно». И говорил его Дровосек при взмахе топориком, но не просто говорил, половину слова за него всегда говорил сахар. Это слово не столько самим Дровосеком произносилось, сколько ударом серебряного топорика по сахару, ведь колол Дровосек только сахар. Ударит своим серебряным топориком по куску сахара, как звучит «Чест…!», а поглядит и сам произносит: «Но…», удивляясь тому, что кусок сахара не пополам раскололся, а в целом звучит слово «Честно». Поскольку слово это волшебное, то и слышать его нельзя никому было, кроме рождающихся бабочек. А уж бабочка услышала, как десяток таких же красавиц вылетает в мир узнать, какими бывают цветы, и на сколько сладок их нектар, а если не достаточно сладок, то сразу по эльфской почте передавалась информация, и главный эльф Бархотар летел исправлять ситуацию: добавить волшебного сахара в нектар цветку. Но услыхал однажды волшебное слово дождь, а слово это подарил Дровосеку эльф, и нельзя было его никому постороннему слышать. Дождь получил магические свойства, благодаря волшебному слову, и опрозрачнил своими солёными слезами самого Дровосека. Вошёл Дровосек в дом, посмотрел на себя — и не увидел никого. Это действовало заклятие эльфов, заклятие — магическое правило такое, которое никогда никому нельзя нарушать. А кто нарушил, становился навсегда прозрачным, и никто его не мог увидеть, поболтать с ним и угостить конфетами.
— Как плохо быть невидимым… И даже бабушка Вера не угостит «Ласточками»… — огорчённо пролепетал Василёк.
— Да, куда уж бабе Вере увидать прозрачного человека! Она только нас видит, любит потому что, — высказался Олежка.
— И мы любим бабу Веру, — подхватила Каринка, — хоть она и не совсем наша бабушка, а Славика родня. Славик теперь на скрипке играет, деда.
— На скрипке? — удивился Игорь Максимович, таковым было имя отчество дедушки шести внуков.
Протирая очки, Игорь Максимович сделал паузу, и ребята активно ею воспользовались.
— Так скрипка была и у Дровосека, только он прятал её надёжно, в комоде, и вытаскивал из ящика по особенным случаям, когда у всех бабочек Земли был День рождения. Этот день бывает после самого яркого летнего заката.
— А если не один самый яркий закат летом, тогда несколько дней рождения у бабочек? — уточнила Маринка.
— Да, у бабочек в погожее лето бывает несколько дней рождения, — радостно сообщил ребятам дед. — И Невидимый Дровосек играет на скрипке по торжественному случаю.
— А Славик не только по торжественному случаю играет деда, он разучивает пьесы, каждый день играет, — сообщал неуёмный Василёк.
— Правильно, ваш друг учится играть, а Невидимый Дровосек тоже в детстве учился играть на скрипке, поэтому и стал таким добрым, а для человека добрым быть — отличное качество, — поделился внуками дед. — С добрыми людьми все дружить хотят.
— А как бабочки празднуют День рождения? — спросила Каринка.
— А вот как: когда прошёл дождь и опрозрачнил Дровосека, то все бабочки мира вылетели посмотреть, и уселись на самого Дровосека. Так Дровосек стал на мгновение снова видимым. Бабочки полюбили своего создателя, и прилетали к нему раз в неделю все вместе. Вот, мы с вами не можем сейчас пройти к дому, сидим в лесу, потому что я в лупу увидел Невидимого Дровосека, он через лучи и лупу становится видимым. И поскольку он огромный, то перейти его долго будет, но мы осилим это путь.
— Конечно, осилим, — подхватил речь деда Василёк, — придём в дом, и узнаем волшебное слово, при котором появляются бабочки. Вот отдохнём сейчас только.
Разлеглись ребята на лужайке, на траве, вместе с дедом. Хорошо солнышко пригревает! И трава луговая такая красивая! Шёлковая, хоть утюжком её проглаживай! Погладил траву рукой дед, и говорит:
— Знаете, ребята, в чём сила Родины? Вот в этих наших лугах, полях, лесах, в бабочках и птицах, в домиках, где готовят пироги и вкуснейшую кашу.
Дети даже привстали от удивления таким восторженным словам деда.
— Да, красота! Это наша Родина! — зачарованно прошептали Каринка и Маринка, а за ними протянули слова братишки, все по очереди.
Минут через десять по земному времени и через неделю по сказочному, отправились ребята с Игорем Максимовичем в обход к лесному домику: не давить же спящего Невидимого Дровосека! И по дороге несколько раз останавливались, дед вынимал из дорожной сумки свою лупу и смотрел: перешли или нет ещё, и долго ли ещё идти. Невидимый Дровосек всё никак не заканчивался, но уже обходили его ноги, так что до ступней не долго, а там и поворот. Но вдруг во сне Невидимый Дровосек чихнул и перевернулся на другой бок, вытянув ноги. Путь весёлой компании удлинился на несколько метров. Но перешли и этот удлинённый путь, и дошли, наконец, до славного домика с голубыми наличниками, залитого солнечным теплом и светом. Рядом журчала речка, на реке сидели рыбаки с удочками. Тепло поздоровались с рыбаками, как со старыми друзьями, и вошли в дом.
Летучая пыльца, будто слетевшая с цветов, покрывала мебель и витала в воздухе в проникших сквозь занавески, золотистых лучах солнечного света. На столе непререкаемо стояло угощение: самовар и пироги. Рядом возвышался кувшин с молоком. Но откуда столько пыли, если угощение приготовлено, значит, хозяева ждали гостей.
— Кот у нас шебутной! Здравствуйте, мои хорошие! — услышали путешественники за спинами, зачарованно наблюдая танец пылинок. — Только уберёмся с дочкой, а Семушка наш снова набедокурит: бегает по половикам, сдирает их и когтишки точит резво, будто коврики наши выбивает, приподнимая половички. Вот пироги, а в печке сидит чугунок с любимой вашей кашей, пшённой с тыквой! Пойдёмте руки мыть и за стол! Дайте я вас обниму, хорошие мои! Скучали по бабушке?
— Скучали! Так скучали, что всю зиму к тебе просились! — обрадовались теплому отношению дети и послушно пошли вслед за бабушкой Марусей.
— Мы слушались родителей, — лепетал по дороге Мишутка.
— Ой, да кто это так подрос у меня, да у мамы с папой, да у деда?
Да это Мишутка! — заобнимала-зацеловала маленького бабушка.
— Это я, Мишенька, — сказал Мишутка и полез в карман своей маленькой рубашечки. Карман оказался таким крошечным, что пальцы мальчика вместе с широкой мужской ладошкой, едва влезали в этот карманчик. Мишутка достал конфету и подарил её доброй бабушке.
— Спасибо, милый! Какой ты хороший мальчик-то! Расти, и будь таким умненьким и смышлёным! — обрадовалась бабушка.
Вымыли руки, покушали вкуснейшей в мире пшённой каши с тыквой, с пирогами почаёвничали, и затянулся разговорчик под вечерок.
— Ты скажи, Маруся, внукам слово то волшебное, от которого бабочки появляются под серебряным топориком Невидимого Дровосека, что сахар на кусочки раскалывает. Я знаю, что если ты расскажешь, то накрепко запомнится. Я по-своему в лесу рассказал, теперь твоя очередь, — улыбаясь, попросил Игорь Максимович.
— Да ты его не забыл разве, Игорь? Хочешь именно мне доверить такое важное дело? — зарделась от смущения бабушка Маруся, и глаза её стали небесно-голубыми, как цветы в палисаднике, видные из окошка.
— Скажи ты, Маруся, внукам, я второй день путешествую с ними и рассказываю, — доверительно положил руку на плечо бабушке дед Игорь.
— Слушайте внимательно, потому что волшебное слово требует уважения к себе и правильное обращение с этим словом. Слово это известное, но хранить его смысл важно с детства, — начала своё повествование бабушка Маруся. — Прилетает оно по воздуху и улетает от недобрых дел человека, и даётся это слово сберечь не всем.
Ребята слушали, у Мишутки даже леденец изо рта выпал от сосредоточенности на словах бабушки.
— А просто так я это слово вам не скажу, а то оно потеряет свою силу. Догадаться надо! — озорно высказалась только что вошедшая в дом с покоса дочка бабы Маруси Леночка. Дети и дед встретили её радостно.
— Скажи, мы не догадаемся, — попросил Олежка, улыбаясь и скрывая то, что дед прошлым вечером рассказывал.
— Скажи, Лена, мы тебя любим, — наперебой запищали Маринка с Каринкой.
— Слово это волшебное появляется, когда топорик Невидимого Дровосека ударяется о кусок сахара и сам Дровосек произносит: «Но!».
— Что же это за слово такое?.. — задумался Василёк, растягивая слова. — Как его узнать?
— А вот, как! Дайте мне серебряный топорик, я видел его, когда баба Маруся ложки доставала! — вскрикнул обрадованный Олежка.
— Да возьми, Олежик, — протянула топорик, достав его из ящика стола, бабушка Маруся.
Ударил о кусок сахара Олежик, и все услышали: «чест», — хрустнул сахар.
— Это слово «честно»! — закричали от радости ребята, все, кроме малыша Мишутки. Он спал уже на стуле крепким сном. Дед бережно взял внука на руки и перенёс его на детскую кроватку.
— Узнали, и тихо, не верещите так, — серьёзно сказал дед. — Берегите это волшебное слово.
— Оно не только для появления бабочек служит, оно ещё и для хорошей судьбы человека. Честный человек всегда хорош. А лживый — негоден. Чураются лживого, не любят его, — взволнованно выпалила бабушка Маруся.
— Правильно говоришь, Маруся, — поддержал дед.
— Мы будем честными, — пообещали друг за другом дети, и бабушка Маруся повела всех спать, каждому показала его кроватку.
— А проснётесь — пойдём в лес и спасём невидимого Дровосека, — твёрдо сказал дед, и в его голосе сквозила уверенность и надёжность. — У нас осталось много мёда с прошлого года, мы его растопим в тепле и намажем им Дровосека, чтобы на него слетелись бабочки, и он стал видимым. А через час уже начнётся дождь, и смоет весь мёд, поэтому надо торопиться.
И все ребята с ним согласились.
