Ольга Бухина
По образованию и первой профессии психолог. Переводчик с английского и литературный критик, опубликовано более 30 переводов книг для детей, подростков и взрослых. Пишет о детской литературе для различных сборников, журналов и электронных изданий. Один из соавторов трёх книг в Детском проекте Людмилы Улицкой «Другой. Другие. О других»: «Язык твой — друг мой», «В общем, про общение» и «Праздник! Праздник!». Автор книги «Гадкий Утёнок, Гарри Поттер и другие. Путеводитель по детским книгам о сиротах». Последний перевод (совместно с Г. Гимон) — книга Мег Розофф «Как я теперь живу».
Обзор новинок детской литературы от 05 ноября 2020 года
Тяжело в учении, легко в бою.
Александр Суворов
Книг о подростках и для подростков становится все больше и больше, все больше в них нелегких и необычных ситуаций, в которые попадают самые обычные дети. Долгое время тема «дети и больница» была не то чтобы запретной, но редко навещаемой, за исключением, может быть, повестей Юлии Кузнецовой «Выдуманный жучок» и Николая Назаркина «Изумрудная рыбка» и «Мандариновые острова». В книге Елены Бодровой «Белая. Разговор через стенку больничной палаты» («Феникс», 2020) в больницу с осложнением после гриппа попадает подросток. Как и многие современные книги, эта повесть говорит голосом самого героя, Антона. Он лежит в отдельной палате — у него слабый иммунитет, часто под капельницей, когда «ты пришпилен иголкой, как какой-то жук». Как считают другие обитатели больницы, «в таких палатах только ненормальных держат, инвалидов, спидозных и психичек». Одиноко до ужаса. Обидно и тоскливо. Выходить можно, но только с медсестрой. Мама навещает, но у нее все время глаза на мокром месте; отец тоже иногда приходит, но у него теперь другая семья. А в соседней палате — та самая психичка, и оказывается, что через розетку в стене можно переговариваться. А повидаться нельзя. Вообще-то она маленькая девочка по кличке Дылда, у которой нет мамы, а отец появляется только затем, чтобы заплатить деньги за ее содержание в больнице. Теперь Антон и Дылда есть друг у друга. Но ненадолго.
У Дмитрия Сиротина в книге «Родинка на щеке. Дневник» («Волчок», 2020) больница не простая, а психиатрическая. Это не первая попытка рассказать о подобном опыте, об этом есть уже у Александра Фурмана в третьем томе «Книги Фурмана», но там скорее о детстве, чем для детей. У Сиротина снова звучит голос самого подростка, рассказывающего о маме, об отце, которого он практически не знает, о школе, о первой любви и о том, как все сломалось и пошло наперекосяк. В результате — состояние «безысходности и дикой тоски». Что помогает Мите — его способность писать. Вся книга, как понятно из подзаголовка, это дневник, написанный уже в больнице, в окружении взрослых, потому что этот северный городок такой маленький, что там даже нет детского отделения. Писать дневник посоветовал доктор. «Записывать то-се, просто писать, раз мне так легче. Когда пишу. Я и пишу. И стихи тоже. В этой же вот тетрадке. С одной стороны — дневник, а если перевернуть тетрадку вниз головой — там стихи». Митя — поэт, а поэту всегда тяжело. Митины неприятности начались именно в школе, и они как раз достаточно обычные. Те, кто сильнее, запугивают того, кто слабее. Что необычного в этой книге — сам Митя, его стихи, его душа.
Впрочем, в самой обыкновенной на первый взгляд школьной жизни тоже немало подвохов. Книга Аси Петровой «Кто что скажет — все равно» («Росмэн», 2020, рисунки Алисы Юфы) тоже написана от первого лица, от лица подростка. Витя очень озабочен отношениями со своей учительницей литературы. Учитель — важный человек в жизни школьника, может быть, не важнее родителей, но точно уж на втором, после них, месте. Что же происходит в голове у подростка? Да всякая всячина, подростку самому не всегда ясно, что у него в голове творится. Например, как понять, о чем можно говорить, а о чем нельзя? «Я представил, сколько вопросов лучше никогда не задавать. А если спросить, кем работает папа, а папа умер? А если спросить, сколько лет бабушке, а она тоже умерла? А если спросить, как дела в школе, а из школы выгнали? А если просто спросить, как дела, а у человека все очень плохо? Неужели лучше вообще не задавать вопросов?» А уж когда дело доходит до поцелуев и первой любви… Впрочем, эти два события друг с другом не всегда связаны. «Я испугался. Я понял, что я — это не я, а набор молекул, жидкостей, каких-то веществ и тканей. Я — огромная химическая лаборатория, которая сама собой управляет. Так и представляю: в синей колбе запустился процесс — и вот я счастлив; зеленая колба взорвалась — я рыдаю; из розовой колбы идет дымок — я влюблен. Ужас!» Впрочем, есть в этой книжке одна, самая главная любовь, с химией слабо связанная — к любимой/нелюбимой, обожаемой/ненавидимой учительнице литературы Марине Станиславовне.
Ну, не банальная ли история? Но именно они — самые важные! Не зря новая книга Андрея Жвалевского и Евгении Пастернак с замечательными рисунками Евгении Двоскиной так и названа — «Банальные истории» («Время», 2020). Тут героев много и все они шестиклассники. В этом-то возрасте и происходит серьезное знакомство с миром, не все же за ручку с родителями ходить. Двенадцатилетка вдруг обретает самостоятельность и независимость, но потеряться иногда все-таки ужасно страшно. Чего только не случается в этом возрасте — и рыжего, самого прекрасного в мире котенка можно найти, и в политику удариться, да так, что она тебя очень обидно ударит обратно, и путешественником во времени — на какое-то время — стать. Банальные истории происходят вокруг нас каждый день. Легко ли, например, быть близняшками? Одна умная, а другая, как положено, красивая, одна Елка, другая, естественно, Сосна. Только «теперь Сосна у нас не только умная, но и красивая? А я тогда кто?» Каждая история рассказана несколько раз, разными ее участниками (включая кота) — стереоскопический эффект достигается. Воображение, безусловно, правит миром подростка, главное в этом возрасте не реальность вокруг, а то, что в голове происходит. Пока, конечно, в мире мальчика не появляется девочка. Тогда становится понятно, что все это было выдуманное, а «Марта настоящая». Вот такие интересные попадаются мальчики, и в книжках, и в жизни. И девочки.
Послушайте, что говорят подростки. Самих их на самом деле услышать трудно, хотя они обычно громко кричат. Но можно услышать их мысли, подслушанные писателями. Писатели вообще полезны. «Вот вы писатели. Посоветуйте. Скажите, как сделать так, чтобы взрослые не влезали и не портили?»
