Наталия Черных
Поэт, эссеист, прозаик. Живет в Москве.
Автор поэтических книг «Камена» (Русский Гулливер», 2007), «Письма заложника» («АРГО-РИСК», 2012) и других.
Первая публикация – сентябрь 1993 года, газета «Русская мысль». Стихи, эссе о современной литературе и проза опубликованы в «Новом Мире», «Волге», «Знамени», «НЛО», во многих других бумажных и сетевых изданиях.
Сотрудничала с издательствами АСТ, ЭКСМО, «Русский Гулливер» и др.
Роман «Слабые сильные» («Волга, 2015, 3 и 4) вошел в лонг «Большой книги».
Лауреат Филаретовской премии за лучшее стихотворение 2001 года.
Обзор литературных мероприятий: вторая половина января 2018 г.
Во второй половине января решила реагировать на имена. Преимущественно на те, которые знаю, с целью узнать: что произошло за четверть века.
Цитируя «Негласную ревизию» Куприна – «то и случай не замедлил представиться». Впрочем, персонажи и сюжет «Негласной ревизии» к моим хождениям по московским литературным площадкам отношения не имеют. А если и имеют, то косвенное. Не всё же похмельным чтецам «Культурная инициатива», хотя без неё и не обойтись даже сейчас.
Но как заманчиво посмотреть на мумий четвертьвековой давности: пыль, золото, особенные ароматические свечи. Или всё не так, и свечей не дадут? Индиана Джонс внутри меня резко возразил агенту Куперу, попытавшемуся отговорить его от путешествия в прошлое. И почему-то словами Лермонтова: «кумир поверженный – всё бог». Итак, было время, когда боги спускались на землю.
Трёп трёпом, а мероприятия 24 января в библиотеке имени Тургенева и 31-го в «Даче на Покровке» действительно привлекли внимание, и не только потому, что фигурантом обоих был Дмитрий Воденников (давно не видела его живьём). Тургеневка (прошу простить, если кто-то увидит в этом слове неуместную фамильярность) напоминала и будет напоминать о цикле «Антифоны», даже после того, как ближе к концу нулевых по ней прошлись и биеннале, и много что ещё, порой очень даже интересное. «Дача на Покровке» особенных эмоций никогда не вызывала, если только интерьером, а вечера там странные: то густо, то пусто. Однако анонс вечера 31 января таил в себе окаменевшие частицы винтажной атмосферы, как будто собрали салфеткой пыль, и теперь её можно будет примерить на себя. Список выступающих был внушительным: Евгений Бунимович, Иван Ахметьев, Дмитрий Веденяпин, Евгения Лавут. И, конечно, Дмитрий Воденников.
Так что рассказ, по сути, будет о Дмитрии Воденникове и о его новом опыте прозы.
Презентация рассказа «Новогодний телефон» – неторопливого, пластичного, трепетного, с парфюмерной композицией «сделано поэтом» – прошла в библиотеке имени Тургенева, в том самом зале, где в 2007, в ноябре, прошло мероприятие, посвященное набравшему силы «Воздуху». Зал с тех пор перенёс незначительный ремонт. В стеклах окна, расположенного сразу за презентационным столом, отражалась прелестная Марина Сафронова, главный редактор журнала Millionaire.ru. Герой вечера тоже отражался, но о нём – особый рассказ.
На одном из вечеров, посвящённых творчеству эссеиста, переводчика и поэта Евгения Головина, мне довелось услышать, как Гейдар Джемаль говорит о денди, и это было сильнейшее впечатление. Рассказчик Джемаль был божественный. Головина интересовал дендизм, эссе его так и называется: «Напоминание тому, кто хочет стать денди». Джемаль раскрыл мысль Головина со своей точки. Денди – последний бастион мужественности, это рапира, стоящая двуручного меча средних веков.
Всегда считала Воденникова немного денди, насколько это возможно в Москве в двадцать первом веке, но, увидев его на презентации «Новогоднего рассказа», успокоилась и убедилась, что да, он, конечно, денди. Только посвящённый в таинства сочетания ветоши и роскоши может так подобрать костюм и так его на себе нести: артистично, естественно и вызывающе-красиво. Только денди, отражая удар (любое внимание и особенно похвала – удар), может солнечно нахамить себе и восхищённому визави. Обе стороны останутся довольны.
Когда Воденниковым, ближе к концу вечера, была произнесена фраза, звучавшая примерно так: «Я атеист. Зал встал и вышел», чуть было не вышла сама, под гипнозом. Фраза эта сделала весь вечер, хотя дело было не в ней. До и после этой фразы Воденниковым было сказано несколько важнейших и умнейших вещей. Но эта фраза была фразой-денди, и ничего с этим не сделать. Да и не нужно ничего делать.
Теперь собственно к описаниям вечеров.
Вечер-презентация нового рассказа Дмитрия Воденникова в библиотеке имени Тургенева 24 января ненапряжённо разделился на две части. В первой автор прочитал рассказ, надо сказать, несколько волнуясь. «Новогодний телефон» опубликован в элитном журнале «Millionaire» (выходит с 2003 года), где Воденников ведёт колонку. Но рассказ – это поступок, а не колумнизм.
«Новогодний телефон», конечно, нужно читать. Можно сказать: проза, приятная на вкус именно своей недозрелостью, незавершённостью. Любовная история в рассказе напоминает раскрывающуюся как лотос параболу, она почти выходит за рамки собственно рассказа. Название точное и яркое. Всё дело именно в телефоне. Но больше ничего не скажу. Ищите журнал «Миллионер» № 38, читайте рассказ Воденникова.
Вторая часть состояла из полилога героя и хора, то есть зала. Зал был полон. Никого из литературных знакомых, кроме Кирилла Анкудинова, по университетским делам оказавшегося в Москве, не наблюдалось, что литературной тусовке в минус.
Воденников, опираясь на заданные ему вопросы, проговорил несколько важных для современного человека, а особенно пишущего, прозу ли, стихи, моментов. Назову некоторые.
Внимание читателя сейчас удерживают только небольшие, динамичные формы текста. Многие отчаянно пишут романы, но мало кому удаётся написать талантливую короткую прозу. Это труднейшая задача. Здесь Воденников порефлексировал на тему прочитанного рассказа, но тот и правда очень хорош. Рефлексируя, вспомнил о времени преподавания в «Хорошем тексте» и о Татьяне Толстой. («Школа злословия» с Воденниковым была одной из лучших. Вспомнила, отреагировав на Татьяну Толстую).
Цифровой мир подразумевает до него невиданную прозрачность, он уже часть жизни человека. Иллюстрируя мысль, Воденников с юмором поведал о некоторых приключениях в фейсбуке и, конечно, о таксе Жозефине Тауровне, в просторечии Чуне.
Особенное внимание привлек ёмкий короткий спич о возрасте. Спич этот возник сначала как ответвление разговора о любви. Человек против возраста, возраст против человека. У человека выиграл возраст. Воденников сообщил, что ему комфортно в его возрасте. Денди не может быть слишком серьёзным. И потому после беседы последовал прикол: пейте растворимый кофе, и вы тут же заснёте. Что делать, нужно попробовать. Но я терпеть не могу растворимый кофе.
Вопросов было досадно мало. Зато автограф-сессия была долгой и тёплой. Как хорошо, что в современном литературном мире есть денди.
31 января в «Даче на Покровке» Культурная Инициатива представила Линор Горалик со второй частью книги «Частные лица» и её героями. Автор и ведущая напомнила мне Ахматову в описании Елены Шварц: оплывающая от тепла свеча. Одета в чёрное, с длинным лицом и устойчивой кормой. Зал и тут был полон, но эта полнота была до обидного очевидной. Все свои, все готовы хлопать, и почти никого не было со стороны. Референтная группа, надо понимать.
Однако вечер несомненно удался. Мелкая сечка речи ведущей выражала материнское беспокойство и заботливость. Как сказал Евгений Бунимович (передаю, что запомнила): «С недоверием отношусь к проектам, но этот («Частные лица») сразу же вызвал доверие».
Книга биографических интервью «Частные лица, часть 2» вышла, как и первая, в «Новом издательстве», спустя пять лет после предыдущей, в 2017 году. (Рецензию на книгу читайте на Textura в ближайшее время. – Прим. ред.)
В зале ожидала (с чего бы?) увидеть Михаила Натановича Айзенберга, но его не было.
Герои книги выступали в алфавитном порядке: Ахметьев, Бунимович, Веденяпин, Воденников, Лавут. Первым – Иван Ахметьев. Он чудесный рассказчик. Даже то, что говорил негромко, было симпатично; всё равно было слышно каждое слово. Рассказ Ахметьева о встрече с неизвестным странным поэтом чуть не заставил проглотить ностальгию: в нём речь шла о Сиреневом бульваре. В шестидесятые его помнить, конечно, не могла, но в восьмидесятые жила рядом. В завершение выступления Ахметьев прочитал несколько стихотворений, причудливым образом записанные в особую тетрадь, от руки. Небольшие поэтические опыты отлично оформили предыдущие воспоминания.
Евгений Бунимович держался более отстранённо, более элегантно и иронично. Перед началом выступления он представил книгу мемуаров «Вкратце жизнь», вышедшую в «Corpus», 2015 г.. Рассказ о песенке в день рождения для слависта Джона Хая мог бы быть записан на диктофон и тут же переведён в текст. Запомнился также остроумный небольшой цикл рассказов о Дмитрии А. Пригове. Это выступление несло атмосферу так называемой «новой волны» поэзии: суровую, со здоровым цинизмом и безоглядной смелостью впрягаться во всё, что только можно – ради поэзии. Есть же люди, которые ею жили и живут!
Дмитрий Веденяпин – рассказчик не менее достойный, чем предыдущие. Его темой стало детство, в котором, как в линзе, отображается вся последующая судьба. Связь детства, растущего из вне-земного бытия, и бытия земного была показана бережно и точно. Дмитрию Веденяпину вообще присуща убедительная интеллигентность, без вызова и нарочитости. Завершением его выступления стало несколько стихотворений разных лет, связанных темой воспоминаний.
Дмитрий Водеников выступил довольно сжато, зато рассказал две удивительные истории из семейного альбома. Эти истории – устные эссе, жанр прелестный и сейчас популярный. Рассказанного на вечере в «Даче», судя по всему, в книжке «Частные лица» не было, а жаль. Но Воденников известный хитрец. Обе истории напомнили античные сюжеты в декорациях предреволюционной России. Столкновение молодости и фатума. То же, что когда-то так раздражило в «Репейнике». Выступление Воденникова само по себе стало художественным произведением. Ему не нужно было вспоминать какие-то девяностые.
А дальше у меня ужасно заболела голова, и всё надоело. Буквально сбежала с «Дачи», не дождавшись конца вечера. Но с больной головой контрастировал довольно трезвый вопрос. Бывают ли общественные лица? Если есть частные лица, то должны быть и общественные. Есть лица физические и есть юридические. Есть частное лицо. Есть представитель (компании). Но вот общественное лицо мне еще ни разу не встречалось. Или это какой-то недоступный моему пониманию новый сленг? Так что с названием проекта что-то не то. Впрочем, все авторы – хорошие люди, и хорошо, что такая книга есть.
Впереди намечался февраль. Который можно записать одной фразой: «Когда я вернусь».
