Татьяна Вольтская родилась и живет в Петербурге. Поэт, эссеист, автор девяти сборников стихов — «Стрела» (СПб,1994) , «Тень» (СПБ, 1998), «Цикада» (СПб, 2002), «Cicada» (London, Bloodaxe, 2006),
«Trostdroppar», (Стокгольм, 2009), «Письмо Татьяны» («Геликон Плюс», 2011), «Из варяг в греки» («Геликон Плюс, 2012), «Угол Невского и Крещатика» (Киев, «Радуга», 2015), Избранное (СПб, «Геликон Плюс», 2015), «В легком огне» (Издательские решения, Ridero, 2017).
В 1990-е годы выступала как критик и публицист, вместе с Владимиром Аллоем и Самуилом Лурье была соредактором петербургского литературного журнала «Постскриптум».
Стихи переводились на шведский, голландский, финский, итальянский, английский, литовский языки.
Лауреат Пушкинской стипендии (Германия), премии журнала «Звезда» и журнала «Интерпоэзия» (2016).
Печатается в литературных журналах «Звезда», «Новый мир», «Дружба народов», «Интерпоэзия», «Этажи», «Новый берег» и др.
Работает корреспондентом радио «Свобода/Свободная Европа».
Александр Иличевский (род. 25 ноября 1970, Сумгаит, Азербайджанская ССР) — израильский и российский писатель и поэт.
Лауреат многочисленных премий, среди которых «Русский Букер» 2007 года и «Большая книга» 2010 года за книгу «Перс».
Печатался в журналах «Новый мир», «Октябрь», «Урал», «Комментарии», «©оюз Писателей» и др., сетевом журнале литературных эссе «В моей жизни», на сайте «Сетевая словесность».
Автор идеи научно-популярного портала «Технология-ZOO».
Автор книг стихов «Случай» (1996), «Не-зрение» (1999), «Волга мёда и стекла» (2004), «Кормление облаков» (2017), романов «Соляра / Solara» (1998), «Небозём на колесе» (1999), «Ай-Петри» (2005), «Матисс» (2006), «Перс» (2009), «Математик» (2011), «Анархисты» (2012), «Орфики» (2013).
Все чаще авторы издают свои книги не в классических издательствах, коих пруд пруди, а в издательстве Ridero. Почему так происходит? Мы в Текстуре решили с этим разобраться и попросили Татьяну Вольтскую и Александра Иличевского, совсем недавно выпустивших своих книги в Ridero, рассказать о своих новых книгах и причинах их издания в электронном издательстве.
Мы также попросили Бориса Кутенкова, поэта, литературтрегера, редактора отдела критики и публицистики журнала «Лиterraтура», рассказать, как влияет на написание критической статьи то, что книга практически не существует в бумажном варианте, как выход книги в Ридеро осложняет или упрощает работу критика с ней и как вообще критика относится к таким книгам – не менее ли серьезно.
Татьяна Вольтская о книге «В лёгком огне»
Так получилось, что в последнее время стихи пишутся. И за 2 года они сложились в некое целое. Самое трудное было найти не название – оно само выпорхнуло из строки – а водораздел между этой книжкой и следующей. Точку пришлось поставить почти насильственным путем, но потом я поняла, что интуитивный межевой знак был воткнут правильно.
Составляя книгу, я поняла, что не хочу издавать ее в Петербурге – мои книжки, изданные здесь, почти нигде не продаются – их как будто нет. Мои немногочисленные московские друзья попытались предложить рукопись немногочисленным московским издательствам, печатающим стихи, но не преуспели. И тогда моя добрая подруга и замечательный поэт Ирина Евса посоветовала мне обратиться в екатеринбургское издательство Ridero. Как это сделать, мне объяснил замечательный поэт Феликс Чечик, уже издавший там несколько книг – я им обоим очень благодарна.
В этот раз я решила отойти от стереотипа, навязываемого издательствами, и не делить книжку на искусственные разделы: я чувствовала ее тело единым и живым, сопротивляющимся разрубанию на части. Эти стихи написаны в 2015 и 2016 году, и оказалось, что для меня естественнее всего придерживаться почти хронологического порядка – хотя, разумеется, не везде. Так, стихотворение, давшее книге название, оказалось в конце, хотя по времени относится, скорее, к середине. Мне хотелось, чтобы так называемый «лирический герой» представал единым – ведь мы же не делим себя на разделы, мы одновременно – жены, мужья, любовники, родители, работники, граждане, жители того или иного места – здесь и сейчас. Поэтому в книге любовная лирика соседствует с гражданской, «деревенские» стихи – с «еврейскими». Кстати, именно стихотворение «Ах, скажите, скажите скорее, Где, поляки, ваши евреи…», как обычно, выложенное в Facebook, вызывало целую бурю откликов и неожиданных публикаций, странным образом вышедших из-под моего контроля. А стихи «Кто-то ходит на чердаке» – о поляке Осипе, строившем мой деревенский дом и угодившем в лагерь, так и не покрыв крышу, кажется, примирили меня с призраком, живущим на чердаке: теперь он гораздо реже топает над головой, а если топает, то как-то примиренно.
Вообще-то, «В легком огне» – моя 9-я книжка, но внутренне я счет обнулила: у меня ощущение, что это для меня новое дыхание, новая музыка, так что в этом смысле я считаю ее первой.
Александр Иличевский о книге «Кормление облаков»
Textura: Книга называется «Кормление облаков». Это слова из стихотворения?
Александр Иличевский: Это название возникло из строчки израильского поэта Гали-Даны Зингер, где речь шла о том, что облака можно кормить, как кормят птиц, покупая им свежую булку.
Когда вы ощутили, что «Кормление облаков» это именно оно – то, что нужно?
Странный вопрос лично для меня. Замысел книги возникает только, когда уже совершенно ясно, что она, книга, стоит того, чтобы быть написанной. В принципе это не так просто, но совершенно необходимо для писательства – научиться думать в таких экономных категориях.
Задаетесь ли вы вопросом, кто вы – поэт, пишущий прозу, или прозаик, пишущий стихи? Если да, то каков ответ?
Нет ответа на этот вопрос. Пишутся те тексты, которые требуют от тебя быть написанными, твои собственные интенции всегда находятся в диалоге с Языком-вообще, так что решают всегда оба, что ли.
Что для вас поэзия?
Высшая форма существования словесности.
Поэзия – другое вещество? Что есть в поэзии, чего нет в прозе?
Сжатость, экономность, просодия. Но в то же время в поэзии нет очень важных вещей, которые есть в прозе. Величина, например. Скажем, капля, отражающая мир и сам мир – это не одно и то же, хотя между ними и существует отношение подобия.
Что можете сказать о новой книге стихов?
Могу сказать, что писалась она долго, выверено, что в ней почти все тексты – поэмы.
Помогал ли вам кто-то с составлением книги?
У меня есть ближний круг читателей, без которого жизнь новых текстов в своем начале никогда не обходится.
Почему Ридеро, а не традиционное издательство?
Ридеро очень удобное электронное издательство – за такими новшествами, мне кажется, будущее. В идеале электронное издательство должно сочетать в себе свободность, легкость, удобство, и в то же время четкую и профессиональную обратную связь. Ридеро находится в верном направлении развития.
Комментарий Бориса Кутенкова:
Получив ваш вопрос, для интереса посмотрел, сколько книг из серии «Издательские решения» за три года существования нашего журнала «Лиterraтура» удостаивались рецензирования. Оказалось, не так уж мало: в книжные обзоры Сергея Оробия они попадают регулярно, а несколько книг были отмечены полноценными рецензиями. В том числе и вполне «легитимированных» авторов – таких, как поэт Михаил Квадратов (выпустивший в этой серии свой сборник «Тени брошенных вещей»), филолог Александр Марков (чей большой труд «Теоретико-литературные итоги первых пятнадцати лет XXI века» вышел под той же маркой) или прозаик Владимир Лорченков, на «rideroвский» роман которого пылко откликнулась Мария Бушуева.
Так что ответ на вопрос «влияет ли на написание критической статьи тот факт, что книга не существует в бумажном варианте?» очевиден. Для автора это всего лишь экономия финансовых усилий, что не вовсе означает экономии усилий первостепенных – творческих и редакторских. Поэтому, на мой взгляд, подобная дискриминация давно не актуальна, так же, как дискриминация электронных изданий, не имеющих бумажной версии, по сравнению с «толстыми» журналами. А при выборе объекта рецензирования мы смотрим прежде всего на имя автора и на уровень произведения…
Однако, насколько я знаю, в более «статусных», консервативных изданиях по-прежнему существует подобный коммуникационный заслон. Объяснимый, на мой взгляд, сложившейся годами архаической формой бумажной легитимации и издательского «бренда». В сознании читателя ещё держится представление о необходимости распространения книги через книготорговую сеть «традиционным» способом. Но эти стереотипы уступают место новым формам коммуникации и должны постепенно отпасть так же, как непременное представление про коммерческую окупаемость книги. Впрочем, мою бабушку ни в том, ни в другом не разубедишь…
Книга – общий труд автора, составителя, редактора, дизайнера и корректора (на мой взгляд, правильнее было бы не «смешивать два эти ремесла»: авторская позиция здесь должна остаться сторонней). Если она прекрасно составлена и хорошо издана, то издательская марка, по большому счёту, перестаёт иметь значение.
Тем не менее, существует и такой нюанс, как определённая иерархическая закреплённость издательских брендов. И в этой связи совершенно понятно желание молодых и даже не очень молодых авторов предпочесть именно «Воймегу» или «Русский Гулливер», «Айлурос» или «Tango Wiskyman» электронному самиздату – ведь это гарантирует внимательное отношение к книге и культуру отбора, но и совместный труд с дизайнером и редактором – а значит, преодоление «самого фатального одиночества – одиночества писателя перед чистым листом» (О. Славникова). Однако любое правило существует для того, чтобы иметь исключения, – и в этом году мы видели прекрасные образцы «самиздата»: вологодский проект серии «Издательские решения», курируемый поэтами Натой Сучковой и Марией Суворовой. В серии вышли в том числе прекрасные книги – такие, как избранное «Продлёнка» Наты Сучковой или проза Андрея Пермякова «Тёмная сторона света». В таких случаях также понятно стремление к творческой свободе и независимости от «больших» брендов, а зачастую и личное нежелание авторов идти куда-то «вовне» и предлагать свои творения.
